"Исайя Берлин. Национализм (Вчерашнее упущение и сегодняшняя сила) " - читать интересную книгу автора

тонкости того, чем было вызвано противодействие французскому неоклассицизму
в Англии или Швейцарии). Именно этот круг людей стал в германских землях
социальной и политической силой, питательной средой национализма. В
Германии это вылилось в освободительный порыв писателей, которые стремились
освободить себя и других от удушающих обстоятельств, и прежде всего - от
деспотических догм французских законодателей прекрасного, сковывающих
свободное развитие духа.
Но кроме самоуверенных французов были еще домашние тираны - и не только
в эстетике, но и в обществе. Мощный взрыв индивидуального недовольства
законами и установлениями деспотического, филистерского общества, известный
под именем "Бури и натиска", ставил своей прямой целью устранить любые
барьеры и перегородки общественной жизни, раболепие и прихлебательство
снизу, жестокость, произвол, спесь и угнетение сверху, ложь и "жаргон и
выговор лицемерия", как его называл Берк7, на всех уровнях. Под вопрос
ставилась значимость любых узаконений - законов, установленных Богом,
природой или правителем, но в любом случае утверждающих власть авторитета и
требующих беспрекословного подчинения. Главным из требований была свобода
самовыражения, свободного выражения творческой воли, чище и ощутимей всего
присутствующей в трудах художника, но неотъемлемой от каждого человека. Для
Гердера эта жизненная энергия воплощалась в плодах коллективного гения
разных народов: легендах, героических поэмах, мифах, законах, обычаях,
песне, танце, религиозной и светской символике, храмах, соборах, обрядах, -
все они служили формами выражения и сообщения, которые породили на свет не
отдельные авторы или узкие группы людей, а коллективное и сверхличное
воображение, воля всего сообщества, действующая на разных уровнях
сознательности; именно так, по его убеждению, и зарождались невидимые,
бесплотные связи, благодаря которым общество развивается как единое,
органическое целое.

7 The Writings and Speeches of Edmund Burke. Oxford, 1981. Vol.8.
P. 154.
Понятие творческого гения, движущего как людьми, так и целыми
обществами, встало на место вневременных объективных истин, неизменных
образцов или законов, следуя которым люди будто бы только и могут достичь
счастья, добродетели, справедливости и достойно осуществить требования своей
природы. Это породило новый взгляд на человека и общество, подчеркивающий в
них жизненную силу, подвижность, изменчивость, благодаря которым люди или
группы людей не столько походят друг на друга, сколько разнятся,
подчеркивающий притягательность и ценность разнообразия, неповторимости,
индивидуальности, - взгляд, представляющий мир неким садом, где каждое
дерево, каждый цветок растут по-особому и движимы такими устремлениями,
которые порождены обстоятельствами и собственной неповторимой природой, а
потому несопоставимы с образцами и ориентирами других. Подобный взгляд
противоречил господствующей philosophia perennis8, вере во всеобщее,
единообразное, универсальное, во вневременную значимость объективных и
вечных законов и правил, приложимых везде и всегда, ко всякому человеку и
всякой вещи, - ее светскую или естественно-научную версию отстаивали
представители французского Просвещения, вдохновленные победами естественных
и точных наук, по меркам которых немецкая культура с ее религиозностью,
сосредоточенностью на литературе, замкнутостью в себе, опорой на мистику,