"Исайя Берлин. Национализм (Вчерашнее упущение и сегодняшняя сила) " - читать интересную книгу автора

утверждения автономии культур, пока в ходе и после наполеоновского
вторжения все не завершается взрывом агрессивного шовинизма у Арндта, Яна,
Кернера и Герреса. И все же история далеко не так проста. Устойчивость
языка, обычаев, занимаемой территории поддерживались человечеством с
незапамятных времен. Случаи внешней агрессии, и не только против отдельных
племен и народов, но и против больших обществ, объединенных религией или
подчинением одной законной власти, в разных частях света тоже нередки. Тем
не менее ни в Европе, ни в Азии, ни в древние времена, ни в эпоху
Средневековья это не приводило к особой реакции в виде национализма: этого
не произошло в ответ на поражение, которое персы потерпели от греков,
греки - от римлян, буддисты от мусульман, греко-римская цивилизация - от
гуннов и оттоманских турков, не говоря о бесчисленных малых войнах и
разрушении племенных установлений завоевателями всех континентов.

Даже мне, не историку и не социологу, ясно: если уязвленные чувства
общества или его духовных лидеров - обязательное условие для возникновения
национализма, то одного этого условия все же недостаточно. В обществе, хотя
бы потенциально, должна быть группа или класс людей, которые ищут новый
объект приверженности, новую точку самоотождествления, а может быть, и
новое основание для господства, которые им уже не могут предоставить
прежние силы сплочения социального целого - племенные, религиозные,
феодальные, династические, военные - и которые обеспечили себе
централизованные политические системы монархий Франции и Испании, но не
обеспечили правители раздробленных германских земель. В некоторых случаях
необходимые условия возникают с появлением новых общественных классов,
стремящихся взять в свои руки контроль над обществом вопреки воле прежних
правителей, светских или церковных. Если к этому добавляется уязвленное
завоевателями самолюбие или просто культурное высокомерие извне по
отношению к обществу, обладающему пусть даже начатками национальной
культуры, почву для националистического подъема можно считать
подготовленной.

И все же необходимо еще одно: для развития национализма в обществе
или, по крайней мере, в сознании наиболее тонко чувствующих членов этого
общества должен существовать образ или хотя бы прообраз себя как нации,
объединенной неким признаком или признаками - языком, этническим
происхождением, общей историей (реальной или придуманной), то есть, идеями
и чувствами, с большей отчетливостью присутствующими в умах более
образованных, социально и исторически озабоченных людей и куда менее
отчетливыми, а то и вовсе отсутствующими в сознании остального большинства.
Подобный образ нации, созданный, вероятно, теми, кто способен испытывать
чувство рессантимента, если этот образ не замечают либо задевают, кроме
того, сплачивает некоторых из этих людей в сознательно созданную группу или
движение, особенно перед лицом общего врага, внутреннего либо внешнего,
будь то церковь, правительство или враждебные голоса из-за рубежа. Это
люди, которые устно или письменно обращаются к нации и хотят помочь нации
осознать ее ошибки, - поэты и романисты, историки и литературные критики,
богословы, философы и им подобные. Поэтому сопротивление французскому
засилью во всех областях жизни началось в такой, казалось бы, отдаленной
сфере, как эстетика и литературная критика (не стану входить сейчас в