"Исайя Берлин. Противники просвещения " - читать интересную книгу автора

стена, неспособная защитить от бушующих волн чувства; на столь ненадежной
основе не построишь ничего постоянного. Иррациональность - не препятствие,
а необходимость для общества, именно она вела к миру, безопасности и силе;
напротив, самыми непрочными оказывались рациональные институты -
республики, выборные монархии, демократии, ассоциации, основанные на
просвещенных принципах свободной любви. Прочнее всего авторитарные церкви,
наследственные монархии и аристократии, традиционные формы жизни - к
примеру, такой иррациональный институт, как семья, основанный на пожизненно
нерасторгаемом браке.
"Филозофы" предполагали рационализировать общение, изобретя всеобщий
язык, свободный от пережитков иррационального, необъяснимых завихрений и
поворотов, капризных особенностей, присущих существующим языкам. Их успех
был бы губителен, ибо неповторимое историческое развитие народного языка
вбирает в себя, освящает и сохраняет огромное богатство коллективного опыта,
лишь наполовину осознаваемого, наполовину внятного. То, что люди называют
суеверием и предрассудком, - не что иное, как поверхностный слой обычая, чье
долгожительство само по себе доказывает его право на жизнь; расставшись с
ним, мы утратили бы щит, прикрывающий национальное бытие людей, их дух,
привычки, воспоминания, веру, которые сделали их именно такими.
Представление о человеческой природе, исповедуемое радикальными критиками,
фундамент, на котором они возводят свой карточный дом, - детски наивная
фантазия. Руссо спрашивает, почему человек, рожденный свободным, тем не
менее, всегда в цепях. Де Местр отвечает: "Эти безумные слова [...] прямо
противоположны истине"24. "Столь же правомерно сказать, - добавляет
знаменитый критик Эмиль Фаге в эссе, посвященном де Местру, - что овцы
рождены плотоядными, однако всегда щиплют траву"25. Люди не созданы ни для
свободы, ни для мира. Свобода и мир были им доступны только благодаря мудрым
авторитарным правительствам, умевшим подавлять разрушительный критический
интеллект и опасные для общества эффекты, им производимые. Ученые,
интеллектуалы, юристы, журналисты, демократы, янсенисты, протестанты, евреи,
атеисты - вот они, недремлющие враги, неустанно уедающие общественную плоть.
Лучшим правительством в мире было правительство римлян: они были слишком
мудры, чтобы стать учеными и нанимали для этой цели умных, поверхностных,
политически бездарных греков. Человеком и обществами движет не светлый
разум, а темные инстинкты; только сознающая это элита, предохраняя народ от
избыточного светского образования, которое располагает к повышенной
критичности и недовольству, может дать людям ту меру счастья, справедливости
и свободы, на которую в этой юдоли слез они могут надеяться. Но в основе
своей всякая власть должна опираться на возможность применения силы, на
принудительное насилие.


24 Oeuvres complиtes de J. De Maistre. Lyons; Paris, 1884-1887. Vol.
2. P. 338.


25 Faguet E. Politiques et moralistes du dix-neuviиme siиcle. Paris,
1899. P. 41.
Де Местр использует очень сильный образ, заявляя, что всякий социальный
порядок в конечном счете опирается на единственного человека, палача. С этой