"Исайя Берлин. Естественная ли наука История? " - читать интересную книгу автора

системы обобщений, которой бы смог воспользоваться и электронный мозг,
механически применив ее к той или иной релевантной ситуации. Историческое
мышление гораздо больше напоминает работу здравого смысла, когда мы
переплетаем друг с другом различные, изначально логически независимые
концепты и общие положения и стараемся применить их к той или иной ситуации
в меру наших способностей. Способность это сделать - переплести, применить -
есть некое умение, эмпирическая хитрость (иногда ее называют способностью
суждения), которой производители электронного мозга этот мозг обучить не
могут.
Здесь могут заметить, что таинственная способность взвесить или оценить
ситуацию, искусство диагноза и прогноза не уникальны, они используются не
только в истории и других гуманитарных науках, и даже не только в
повседневном мышлении и выборе. И в естественных науках способность понять,
какая теория поможет решить проблему, а также способность применить (порой -
с драматическими последствиями) ту или иную теорию к тем или иным данным, не
имеющим, на первый взгляд, никакого к ней отношения, свойственны одаренным
исследователям, а иногда в такой степени, что речь заходит о гениальности.
Так или иначе, эти способности тоже нельзя сообщить машинам. Да, конечно; но
существует значительная разница между методами объяснения и логического
обоснования, применяемыми в естественных и гуманитарных науках, которая и
поможет нам указать на различия этих наук. В хорошо написанной
естественнонаучной работе - например, в учебнике по физике или биологии (я
не имею в виду спекулятивные и импрессионистские зарисовки) - все логические
связи между положениями очевидны, или, по крайней мере, один вывод следует
из другого. Иначе говоря, выводы можно вывести из посылок или по правилам
вывода - в этом случае их истинность доказана, или по иным соглашениям,
когда истинность колеблется в тех или иных вероятностных пределах, которые в
науках, пользующихся статистическими методами, можно определить с
достаточной степенью точности. Даже если автор работы и не пользуется
символами "следовательно", "отсюда выводим, что" и т.п., любое рассуждение в
математике, физике или другой развитой естественной науке (когда оно хорошо
проработано) обладает ясной логической структурой, сообщаемой ему самим
смыслом и порядком утверждений, входящих в него. Что касается утверждений,
которые не доказываются, то они таковы или должны быть такими, что их
истинность или вероятность при желании можно вывести с помощью
общепризнанных логических процедур из других данных, которые
экспериментально проверили и признали все главные специалисты в данной
области. Так обстоит дело в естественных науках, но ничего подобного мы не
обнаружим даже в лучших, самых убедительных, самых обоснованных работах по
истории. Любой человек, я думаю, который захотел бы заняться историей
вплотную, сразу бы отметил, как много в исторических трудах фраз типа
"неудивительно, что", "поэтому совершенно естественно", "неизбежные
последствия не замедлили наступить", "события следовали своей неумолимой
логике", "в данной ситуации", "от этого было совсем недалеко до",
приправленных к тому же почти незаметными предательскими словами вроде
"таким образом", "следовательно" или "наконец". Если мы вдруг изымем из
исторических учебников все эти мостики, то, я думаю, не будет большим
преувеличением сказать, что логические переходы между фактами станут гораздо
менее логичными. Простое соположение событий или фактов иногда покажется
вообще нелепым, и лучшие из положений наших лучших историков (а кстати, и