"Анна Берне. Брут: Убийца-идеалист " - читать интересную книгу автора

поговорку. Бывало, идет суд. Защитник спрашивает обвинителя: "Где же ваши
свидетели?" "Вот", - отвечает тот, показывая на одинокого человека. "Ну
нет, - говорит защитник, - один свидетель - не свидетель, будь это хоть
сам Катон!" Сосед рассказывает соседу невероятную историю. "Знаешь, --
говорит тот, - я усомнился бы, если б даже об этом рассказал сам Катон".
Весь Рим был полон его поклонников и подражателей.

Даже Моммзен, обожавший Цезаря и, кажется, готовый стереть в порошок
всех его врагов, отдавал должное Катону. Он утверждал, что тот был Дон
Кихотом. Это удивительно верно. Да, он был настоящим Дон Кихотом, который в
низкий и подлый век решил возродить идеалы странствующего рыцарства. Об этом
же другими словами говорит и Цицерон, хорошо его знавший и любивший: "Я
люблю нашего Катона... Однако он ведет себя так, словно находится в
идеальном государстве Платона, а живет он среди подонков Ромула" (Att., I,
1, 8). Катон защищал идеалы свободы и законности. У него была фанатичная,
совершенно религиозная преданность им. Он один, безоружный, выходил на бой с
целым войском гладиаторов. Он кидался в толпу наемных убийц. Его избивали,
он истекал кровью, но продолжал бороться. У него в душе горел такой
внутренний огонь, что он воспламенял все и вся. Он говорил часами - от
восхода до заката. А зрители слушали его жадно, с неослабным вниманием. Его
стаскивали с трибуны и волокли в тюрьму. А он продолжал говорить. И народ
бежал за ним, боясь упустить хотя бы слово. Вот этот-то человек стал кумиром
и наставником юного Брута.

Брут происходил из неблагополучной семьи. Отец погиб в гражданской
войне. Мать же его Сервилия была женщина развратная - весь Рим судачил о ее
скандальных похождениях. В то же время она была очень практичной особой и
занималась всякого рода денежными спекуляциями. В молодости была любовницей
Цезаря, потом всю жизнь тянула с него деньги. Сначала он дарил ей
драгоценные жемчужины; став диктатором, одаривал домами изгнанных
республиканцев. Когда же ей показалось, что она стала слишком стара и
влиятельный любовник ускользает из ее рук, она свела его со своей
молоденькой дочерью. Ясно, что у такой женщины, с головой погруженной в
романы и коммерческие аферы, не хватало времени заниматься сыном. Она и
подбросила его Катону, своему младшему брату.

Катон любил свою родню: беспутных сестер, так на него непохожих,
племянниц и племянника, которые постоянно жили у него в доме. Когда
вспыхнула гражданская война, он поразил всех - явился в военный лагерь с
сестрой, несшей на руках ребенка. Катон твердил, что не может бросить ее

на произвол судьбы, так как муж, выгнавший ее из дома, скончался. А эта
женщина, которую в Риме считали совсем пропащей, в свою очередь говорила,
что не может оставить Катона, что ему нужны уход и режим. Так что в конце
концов римляне решили, что у нее доброе сердце, хотя прежде этого никто не
замечал.

Катон был полной противоположностью сестре. Трудно представить себе еще
кого-либо, кто так же презирал бы материальные блага. Ему, например, было
все равно, что надеть, и когда иноземные цари делали ему подарки, он их с