"Дейл Бейли. Смерть и право голоса (Нежить. Антология) " - читать интересную книгу автора

- Кто-нибудь?
- Ну, сам понимаешь - девушка, невеста, дорогой тебе человек?
На миг у меня перед глазами мелькнула Гвен, но только на миг.
- Нет, - ответил я.
- Вот и славно, - кивнул Льюис.
Он всегда выдавал подобные заявления, ехидно, немного зло. Обычно я не
обращал внимания, но в ту ночь у меня в крови курсировало уже немало
алкоголя, и я решил не давать спуску.
- И что это значит?
Льюис повернулся ко мне.
- Я хотел сказать, что если у тебя есть по-настоящему дорогой человек,
с кем ты хочешь прожить вместе всю жизнь, то тебе лучше бросить эту работу.
- С чего бы это?
- Она не оставляет места для личной жизни.
Он допил пиво и отодвинул бутылку, не спуская с меня чистого, трезвого
взгляда. Полумрак скрадывал оспины на его лице, и в тот момент я увидел его
таким, каким он мог быть в лучшем мире. Всего на миг Льюис стал почти
красавцем.
И тут миг закончился.
- Спокойной ночи, - сказал он и отвернулся.
Через несколько месяцев, незадолго до того, как Бертона переизбрали еще
на шесть лет, Либби Диксон рассказала мне, что жена Льюиса подала на развод.
Наверное, в ту ночь в баре он уже знал, что его брак рушится.
Но тогда я ничего не подозревал.
Я остался сидеть в баре, снова и снова повторяя про себя его слова:
"Эта работа не оставляет места для личной жизни", и я понимал, что Льюис
пытался предупредить меня. Но я ощущал только бездонное облегчение. Меня
полностью устраивало одиночество.

* * *

Бертон присутствовал на каком-то мероприятии в Сант-Луисе, когда мне
позвонили из дома престарелых и сообщили, что бабушка опять упала. В
восемьдесят один год кости уже очень хрупкие, и в последний мой визит в дом
престарелых - как раз после конференции - бабушкин куратор позвала меня в
свой кабинет и сообщила, что следующее падение может стать последним.
- Последним? - переспросил я.
Куратор отвела взгляд и принялась перекладывать бумаги на столе, и тут
я понял, что она имела в виду: следующее падение убьет бабушку.
Наверное, глубоко в душе я и так это понимал, но услышать подобное от
другого человека, к тому же в такой формулировке... заявление куратора меня
потрясло. С тех пор как мне исполнилось четыре года, бабушка оставалась
единственным незыблемым маяком в моей жизни. Я гостил у нее в Лонг-Бич, за
полконтинента от родного дома, когда моя семья - родители и сестра - погибла
в автомобильной аварии. Полиции родного штата Пенсильвания потребовались
почти сутки, чтобы разыскать меня. Я хорошо помню тот день: каменное лицо
бабушки, когда она положила трубку телефона, ее холодные руки на моих щеках,
когда она наклонилась ко мне.
Плакала она совершенно беззвучно. Слезы стекали по щекам, оставляя
грязные дорожки в макияже, но она не издала ни звука.