"Герберт Эрнест Бейтс. Пунцовой розы лепесток уснул " - читать интересную книгу автора

Лафарж. - Он повернулся налить себе хересу и впился в нее сероватыми,
навыкате, глазами. - Вам, наверное, страшно неудобно в этом злосчастном
дождевике? Отчего бы его не скинуть на время?
Эти слова, хотя и сказанные необидным тоном, несколько ошарашили ее. Ей
в голову не приходило, что накидку можно назвать злосчастной. Это была
незаменимая, очень практичная, ноская вещь. Она прекрасно служила своему
назначению, и, вновь недоумевая, миссис Корбет спустила ее с плеч.
- Вы думаете, я сглупил? - продолжал он. - С этим домом, я хочу
сказать? Друзья в один голос говорят, что я сделал глупость. Конечно, он в
жутком состоянии, это ясно, но мне думается, над ним стоит поколдовать. Вы
не согласны? Вы думаете, я сглупил?
Она не могла отвечать. Ею внезапно, мучительно, овладела неловкость за
старое коричневое платье, надетое под накидкой. Сконфуженно она сложила
руки, безуспешно пытаясь прикрыть его от взгляда.
К счастью, однако, взгляд его был устремлен в окно, на дождь.
- Как будто бы унимается наконец, - объявил он. - А когда так, я вам
смогу перед тем, как вы уедете, показать вид снаружи. Вы обязательно должны
посмотреть на вид снаружи, миссис Корбет. Упоительное запустенье. До того
упоительное, что прямо-таки наводит на мысль о Строберри-Хилле *. Понимаете?
______________
* Дом Хораса Уолпола (1717 - 1797), образец романтического
архитектурного стиля в духе ложной готики.

Она не понимала и снова перевела взгляд на свое коричневое платье,
обтрепанное по краям.
Вскоре ливень начал стихать и кончился, только с могучих буков,
осеняющих дом, еще продолжало капать. Соус для croflte aux champignons почти
поспел; Лафарж обмакнул в него мизинец и сосредоточенно облизал, глядя на
деревья, роняющие капли летнего дождя.
- В основном, сам его собираюсь красить, - сказал он. - Так интересней,
вы не находите? Больше простора творчеству. Нам чрезвычайно, по-моему,
недостает в жизни творческого подхода, а по-вашему? Глупо все самое
увлекательное перекладывать на челядь и прислугу, вы не находите?
Поливая соусом грибы, он взглянул на нее с подкупающей вопросительной
улыбкой, которая не требовала ответа.
- Итак, миссис Корбет, идем наружу. Вы должны посмотреть на вид
снаружи.
Машинально она потянула на себя накидку.
- Не понимаю, отчего вам жаль расстаться с этой несчастной накидкой,
миссис Корбет, - сказал он. - Я лично в тот самый день, как кончилась война,
торжественно устроил всей этой рухляди грандиозное сожжение.
В засыпанном золой саду, где из кустистых дебрей травы вперемешку с
крапивой, перевитых плотными белыми граммофончиками повилики, поднимались
многолетние одичалые розы, он показал ей южный фасад дома с заржавелыми
козырьками над окнами и изящными железными балкончиками, оплетенными
ежевикой и шиповником.
- Сейчас, конечно, на штукатурку нельзя смотреть без содрогания, -
сказал он, - но из-под моих рук она выйдет гладкой и розовой, как кожа
младенца. Того оттенка, который часто видишь в Средиземноморье. Вы понимаете
меня?