"Анатолий Безуглов, Юрий Кларов. За строкой приговора... " - читать интересную книгу автора

Адвокат. Но неизвестно, когда они там появились - за месяц до
скоропостижной смерти Ольги Шаблиной или, допустим, за шесть лет. Что же
касается определенного интереса Шаблина к ядам, то он являлся бы уликой
против инженера, филолога, но ведь Шаблин - врач, яды, применяемые в
медицине, имеют прямое отношение к его профессии.
Прокурор. Действительно, когда именно ампулы с дитилином попали в
домашнюю аптечку Шаблина, установить не удалось. Но сам факт выглядит
далеко не безобидно. На первом допросе подсудимый заявил, что эти ампулы
принесла жена. Затем он изменил показания. Под тяжестью улик Шаблин
признал, что ампулы взяты им в институте.
Адвокат. Мой подзащитный при этом пояснил, что он хотел создать личный
резерв на тот случай, если на работе у него возникнет срочная необходимость
в дитилине, а в институте его в этот момент не окажется.
Прокурор. Все допрошенные в суде руководители института показали, что
дитилин не является дефицитным препаратом. Это подтверждает и приобщенная к
делу справка. Кроме того, Шаблину в его повседневной работе ранее не
приходилось пользоваться дитилином.
Адвокат. Видимо, Шаблин исходил из того, что препарат, который в
данный момент недефицитен, может таковым стать через месяц или, допустим,
через полгода.
Сахнин. Неправдоподобно.
Глоба (обращаясь к Сахнину). Как вы сказали?
Сахнин. Я сказал, что возражения адвоката меня не убедили.


* * *

- "Неправдоподобие" - так впервые Сахнин охарактеризовал объяснение
защитником обстоятельств появления ампул с дитилином в домашней аптечке
Шаблина, - сказала Анна Ивановна. - А затем это слово он повторил еще
несколько раз. Действительно, по мере развития полемики аргументация
адвоката представлялась все менее и менее убедительной, а доказательства
вины Шаблина - все более весомыми. Последним доказательством, которое
окончательно убедило Сахнина, были показания фармаколога Энтиной. Адвокат
не смог поставить под сомнение это доказательство, которое замыкало цепь
обвинения.
Энтину Шаблин знал, еще будучи студентом. И вот, встретившись с ней за
полгода до смерти жены, он завел разговор о ядах. Он говорил Энтиной, что
экспериментирует на собаках и ему нужно усыплять их ядом, не оставляющим
никаких следов в организме. Не подскажет ли Энтина ему такой препарат?
Энтина сказала, что поинтересуется, а пока посоветовала ему обратиться за
консультацией в Бюро судебно-медицинских экспертиз. Шаблин встретил этот
совет без особого энтузиазма и попросил Энтину не распространяться об его
интересе к ядам, "чтобы не возникло впечатления, будто он собирается
кого-то отравить". А три месяца спустя, когда Энтина, наведя
соответствующие справки, заговорила с Шаблиным о ядах, тот ответил, что
больше в яде не нуждается, что теперь он умерщвляет экспериментальных собак
электротоком. Между тем, как выяснилось, Шаблин никакой научной
деятельностью не занимался и к виварию отношения не имел. Сотрудники же
института, проводившие опыты на животных, сами их не усыпляли. Это делали