"Сергей Бычков. Одна строчка в летописи " - читать интересную книгу автора

татарскими поля усеяны и кровью их реки потекли. Тут рассыпались поганые в
смятении и побежали непроторенными дорогами в лукоморье, скрежеща зубами и
раздирая лица свои, так приговаривая: "Уже нам, братья, в земле своей не
бывать и детей своих не видать, и жен своих не ласкать, а ласкать нам сырую
землю, а целовать нам зеленую мураву, а в Русь ратью нам не хаживать и даней
нам у русских князей не прашивать". Вот уже застонала земля татарская,
бедами и горем наполнившись; пропала охота у царей и князей их на Русскую
землю ходить. Уже веселье их поникло.
Теперь уже русские сыновья захватили татарские узорочья, и доспехи, и
коней, и волов, и верблюдов, и вина, и сахар, и дорогие убранства, тонкие
ткани и шелка везут женам своим. И вот уже русские жены забряцали татарским
золотом.
Уже по Русской земле разнеслось веселье и ликованье. Преодолела слава
русская хулу поганых. Уже низвергнут Див на землю, а гроза и слава великого
князя Дмитрия Ивановича и брата его, князя Владимира Андреевича, по всем
землям пронеслась. Стреляй, князь великий, по всем землям, рази, князь
великий, со своей храброй дружиной поганого Мамая-хиновина за землю Русскую,
за веру христианскую. Уже поганые оружие свое побросали, а головы свои
склонили под мечи русские. И трубы их не трубят, и приуныли голоса их.


28

И метнулся поганый Мамай от своей дружины серым волком и прибежал к
Кафе-городу. И молвили ему фряги: "Что же это ты, поганый Мамай, заришься на
Русскую землю? Ведь побила теперь тебя орда Залесская. Далеко тебе до
Батыя-царя: у Батыя-царя было четыреста тысяч латников, и полонил он всю
Русскую землю от востока и до запада. Наказал тогда Бог Русскую землю за ее
согрешения. И ты пришел на Русскую землю, царь Мамай, с большими силами, с
девятью ордами и семьюдесятью князьями. А ныне ты, поганый, бежишь сам-девят
в лукоморье, не с кем тебе зиму зимовать в поле. Видно, тебя князья русские
крепко попотчевали: нет с тобой ни князей, ни воевод! Видно, сильно упились
у быстрого Дона на поле Куликовом, на траве-ковыле! Беги-ка ты, поганый
Мамай, от нас за темные леса!"
Как милый младенец у матери своей земля Русская: его мать ласкает, а за
баловство розгой сечет, а за добрые дела хвалит. Так и господь бог помиловал
князей русских, великого князя Дмитрия Ивановича и брата его, князя
Владимира Андреевича, меж Дона и Днепра, на поле Куликовом, на речке
Непрядве. И стал великий князь Дмитрий Иванович со своим братом, с князем
Владимиром Андреевичем, и с остальными своими воеводами на костях на поле
Куликовом, на речке Непрядве. Страшно и горестно, братья, было в то время
смотреть: лежат трупы христианские, словно сенные стога, у Дона великого на
берегу, а Дон-река три дня кровью текла. И сказал князь великий Дмитрий
Иванович: "Сосчитайтесь, братья, скольких у нас воевод нет и скольких
молодых людей недостает?"
Тогда отвечает Михаиле Александрович, московский боярин, князю Дмитрию
Ивановичу: "Господин князь великий Дмитрий Иванович! Нет, государь, у нас
сорока бояр московских, двенадцати князей белозерских, тридцати новгородских
посадников, двадцати бояр коломенских, сорока бояр серпуховских, тридцати
панов литовских, двадцати бояр переяславских, двадцати пяти бояр