"Ллойд Биггл-младший. Заговор Глендовера ("Шерлок Холмс" новые приключения) " - читать интересную книгу автора

выждав несколько минут, направился в вестибюль отеля. Там он говорил с
клерком, - очевидно, чтобы установить, те ли это люди, за которыми ему было
поручено следить, и затем вышел на улицу. Взяв кэб, он вернулся в отель "Три
монахини" и поднялся к себе в номер - отдохнуть после трудов, как
предположил Рэбби. Именно тогда он и послал за мной Джорджа.
- Ты не выяснил, кто он такой?
- Никак невозможно, - покачал головой Рэбби. - Швейцар гоняется за
мной, как собака за зайцем.
Отель "Три монахини", недавно открывшийся после капитального ремонта,
был одним из самых дорогих, и служащие старались оградить своих постояльцев
от мелких торговцев, нищих и уличных мальчишек. К сожалению, я не мог пойти
и спросить у клерка имя франта, потому что швейцар, бросив взгляд на мою
одежду, просто не пропустил бы меня.
Мы устроили небольшое совещание и решили действовать следующим образом:
Рэбби, расхаживая взад-вперед перед входом, станет смотреть, не появится ли
франт в вестибюле, а я буду ждать сигнала Рэбби.
Конечно, швейцару очень не нравился болтающийся перед отелем мальчишка,
но он почему-то не прогонял его. Спустя полчаса Рэбби подбежал ко мне:
- Он пошел в ресторан обедать.
Швейцар встретил меня хмурым взглядом, но полкроны, лежавшие у меня на
ладони, произвели нужное впечатление: он улыбнулся и пожал мою протянутую
руку.
- Сейчас в ресторане обедает один тип, - сказал я. - Мне надо знать,
кто он такой и откуда приехал.
Швейцар опять насупился.
- Полкроны отдашь клерку, - добавил я, - а тебе я дам крону.
- Как я его узнаю? - спросил швейцар. Я махнул рукой на Рэбби:
- Дашь мальчику метлу, и пусть подметает панель перед входом. Он
покажет того типа, когда он выйдет из ресторана.
Швейцар сходил за метлой, и Рэбби принялся усердно мести мостовую.
Прошло еще полчаса. Наконец Рэбби кивнул швейцару, и тот двинулся в
вестибюль. Почти тотчас же наш франт вышел из отеля и направился вниз по
улице, заломив шляпу и помахивая тросточкой. Рэбби, Джордж и еще один
мальчишка незаметно потянулись за ним.
Швейцар вручил мне клочок бумаги, на котором рукой клерка было
написано: "Эван Эванс из Кардиффа". Я отдал швейцару две монетки по
полкроны, сказал "спасибо" и пошел вниз по улице.
Дойдя до перекрестка, где Миддлсекс-стрит пересекалась с
Олдгейт-Хай-стрит, мистер Эванс зашагал ко всем известному Еврейскому рынку.
"Ну, если к валлийскому языку прибавится еще и идиш, то я скажу Холмсу, что
умываю руки", - подумал я. В этих кварталах жила еврейская беднота, мелкие
торговцы и ремесленники. По воскресным дням сюда стекались толпы бедняков
всех национальностей, проживающих в Лондоне: китайцы, японцы, индусы,
турки... Здесь можно было купить или выменять решительно все, но главным
образом подержанную одежду.
Дабы не потерять нашего франта в людском водовороте, мы
рассредоточились таким образом, чтобы один видел его сзади, другой -
спереди, третий - слева, четвертый - справа, подавая друг другу сигналы о
его перемещениях. Я просил мальчиков особенно следить за тем, не вступает ли
он с кем-либо в контакт и не передает ли чего-нибудь при этом.