"Питер Сойер Бигл. Тихий уголок" - читать интересную книгу автораприсоединился к голосу Кампоса, и они снова пропели куплет. Голос Майкла был
слабее и звучал более отдаленно. Слова он произносил отчетливо и в такт, но его голос, казалось, постепенно затихал, словно в телефонной трубке. Мистер Ребек никогда еще не слыхал, как поют призраки. Они обычно забывают музыку еще до того, как забывают название улицы, на которой жили, и позабытые ими песни больше не вспоминаются. Но Майкл сидел рядом с верзилой Кампосом, пел песню, которой не знал мистер Ребек и, кажется, даже нисколько не догадывался, что проделывает нечто необычайное. - Ты, как будто, опечален, - сказала где-то рядом Лора. Мистер Ребек не знал, что она на него смотрит. Он поспешно изобразил сонную улыбку. - Я не опечален, а просто малость растерялся. Сегодня был странный вечер, и мне требуется некоторое время, чтобы привыкнуть к некоторым вещам. Но я отнюдь не несчастен, ничего подобного. - Это хорошо, - сказала Лора. Она поколебалась, затем быстро добавила. - Думаю, я понимаю, что ты чувствуешь. Мистер Ребек взглянул на нее, и даже во тьме увидел ее бесхитростный облик: прямые волосы, широкий рот... Но заметил он и то, какой красивой сделала Лору хотя бы эта единственная ночь, ничего в ней не изменив. - В самом деле? - задумчиво спросил он. - Я-то сам не понимаю. - А я - да, - сказала Лора. Затем ее окликнул Майкл, и она отвернулась, подхватив припев песенки, и теперь они пели все втроем, а мистер Ребек слушал. Песенка поднималась, как дымок, окрашенный ромом дымок. Как подумал мистер Ребек, голос Лоры был самым лучшим из трех. Высокое сладостное воспоминание, голос из садов и виноградников, с речных берегов и птичьих базаров у моря. Она смотрела на него, когда пела, и он закрывал отягощенный знанием. Как много времени прошло с тех пор, как он пил ром и слушал пение женщины. "Черт возьми, - подумал он столь яростно, что на миг ему почудилось, будто он воскликнул это вслух. - Черт возьми! Черт возьми! Что ж я такое чувствую, чего же мне такого не хватает? Печален ли я, в конце концов? Не думаю. С чего бы? Майкл счастлив, Лора счастлива - взгляните на нее. Кампос счастлив - или какие там чувства он испытывает в минуты, вроде этой. Почему же я не могу расслабиться, вобрать в себя этот миг и вслушаться в пение? Что меня гложет, когда они поют?" Вот голос Майкла - неясный на высоких и низких нотах, но подлинный и сардонический - Майкл поет и увлечен этим. А Кампос гулко смеется. Голос у него тяжелее, чем голоса призраков, резче, да и смысл песни он понимает. "Они вовсе не для меня поют, - подумал мистер Ребек. - Возможно, это меня и опечалило - то, что мы никогда вместе не пели. Они приходили ко мне за утешением и разговорами, они приходили, чтобы сыграть в шахматы или прогуляться - и просто, чтобы был рядом кто-то живой. Но вот они поют с этим человеком, и я никогда не видел их такими счастливыми. Он их научил этой песне, и теперь они поют вместе с ним. А интересно, мог бы и я это сделать?" Во время припева Лора играла с мелодией, подбрасывая ее высоко, словно быстрый мячик, который, светясь и мерцая отраженным светом, опускался прямехонько ей в ладони. Мистер Ребек сорвал травинку и вставил ее в губы. Травинка была кислая, и ее оказалось приятно жевать. "Так что же, я их дружбы хотел? - подумал он. - Или, чтобы они от меня |
|
|