"Питер Сойер Бигл. Тихий уголок" - читать интересную книгу автора

начисто забыл. Но он видел, что Кампос смотрит на него, ожидая одобрения,
закрыл глаза и мягко замычал, дабы показать, что он тоже слушает.
- Здорово, а? - Кампос явно жаждал похвалы своему вкусу. - И все
скрипки. Они дают мне чувство освобождения.
- Освобождения, - повторил мистер Ребек. Он немного побаивался
произносить это с вопросительной интонацией. - Да, освобождения.
- Как если бы мне было двадцать, я ни на кого не работал бы и мог бы
летать, - сказал Кампос. - Такого вот освобождения.
Они вместе слушали струнный квартет. Музыка была радостной на
поверхности и печальной в глубине, и она согрела мистера Ребека не меньше,
чем ром. Мистер Ребек лежал на траве, закинув руки за голову, бутылка рома
балансировала у него на груди, а он глядел сквозь деревья на
немногочисленные звезды, которые здесь виднелись.
"Это очень приятно, - сказал он сам себе. - Мне все это кажется
необычным, потому что я не так уж и часто этим занимался, но, возможно, для
этого-то и существует человек. Возможно, конечно, это и не так". Это может
быть просто недурной способ проводить время: с музыкой, выпивкой и другом,
хотя он и не знает по-настоящему, может ли он считать Кампоса другом. Кампос
слишком непредсказуем даже для друга - не добрый и не злой, словно ветер, и
доверия достоин не в большей степени. И все же между ними теперь был долг, и
выпивку они разделили, а это часто создает хорошую основу для дружбы".
Когда послышалось восторженное Кампосово: "Привет", мистер Ребек был
уверен, что верзила здоровается с другим сторожем и поплотнее вжался в
землю, чувствуя себя беспомощным и пригвожденным к месту. Но когда он
услышал, что Кампосу отвечает знакомый голос Майкла Моргана, мистер Ребек
вскочил так быстро, что бутылка рома скатилась у него с груди, и он бы
расплескал содержимое, не подхвати Кампос бутылку в воздухе. Мистер Ребек
взглянул на дорогу и увидел приближающихся вдвоем Майкла и Лору. Он заметил,
что выглядят они крайне осязаемыми, почти как люди. Отчасти это было
объяснимо: их прозрачность не казалась такой очевидной на фоне ночной тьмы.
Но было здесь и нечто большее. В них появилась какая-то подчеркнутая
ясность, детали их тел и лиц проступали с новой резкостью, как если бы они
посмотрели друг другу в глаза и внезапно вспомнили, как выглядят их
собственные глаза. Они шагали свободно, Майкл не топал по земле, но и Лора
от земли не отрывалась на каждом шагу. Они выглядели почти настоящими,
настолько, что, казалось, могут отбрасывать тень или отражаться в зеркале.
Но эта мысль, трепеща, промчалась у него в мозгу и пропала. Он перевел
взгляд с Кампоса на Майкла и услыхал, как человек и призрак окликают друг
друга. Он слышал, как они смеются, и только и мог сказать, что у одного из
них смех ниже и грубее. Лора увидела мистера Ребека и окликнула его. Он
сдержанно кивнул в ответ, чувствуя себя старше своих лет.
- Ты их видишь? - спросил он Кампоса удивленным шепотом.
- Конечно, - сказал тот. - Что за идиотский вопрос.
Мистер Ребек промолчал.
Кампос встал, как только Лора и Майкл приблизились и спросил их:
- Где вы были?
- Да где мы только не были, - ответил Майкл. - Продавали бусы и
керамику туристам. Это не Бог весть что, но худо-бедно управляемся. Иногда
она исполняет для них небольшой примитивный танец, пока я совершаю
примитивные торговые промахи. И мы от них благополучно отделываемся.