"Питер Сойер Бигл. Тихий уголок" - читать интересную книгу автора

- Отлично, - сказал Уолтерс. - Мне до тебя и дела нет, - он опять
чихнул и несколько минут вел машину молча, затем снова с надеждой повернулся
к Кампосу и спросил:
- Ты не слышал, какой вчера вечером был счет? - и отодвинулся от
товарища, прежде чем тот хотя бы потряс головой. - Они проиграли -
пять-четыре. Сепеда забил два удара, но Киркленд ответил ему еще двумя, и
вышла ничья, - он плюнул в окно. - Эти ублюдки и так и эдак показали им
игру. Они совершили четыре ошибки. Вагнер упустил мяч, а Спепсер забросил
его за черту...
Он описал игру печальным тоном вестника, явившегося к Иову, торопливо
моргая светло-серыми глазами, пока говорил. А Кампос рядом с ним все сползал
и сползал с сиденья, то и дело хмыкая и кивая, и он мог кивать как Уолтерсу,
так и кому угодно другому. Уолтерс шмыгнул, вытер нос рукавом и запел
последнюю песенку Пери Комо. Он выводил мелодию так, как если бы нетвердо ее
помнил, и явно вздрогнул, когда Кампос рядом с ним потянулся, привстал и
сказал:
- Перевираешь.
- Да, уж получше, чем любой треклятый пуэрториканец, - восхищенно
сказал Уолтерс.
- Кубинец, ублюдок, - беззлобно поправил верзила. Он снова соскользнул
на сиденье и выглянул в окно.
К Ворону в дальнем конце кузова присоединилась маленькая рыжая белочка,
которая упала с нависавшего над дорогой дерева, когда грузовичок проходил
мимо. Белочка была худенькой, с большими яркими глазами, и уселась она на
одну из цепей, которые держали откидную доску. Она спросила:
- Что это ты такое делаешь?
- По своей воле совершаю путешествие, - сказал Ворон, которому белки не
нравились еще больше, чем голуби. - А на что похоже то, что я делаю?
Белочка поднесла передние лапки к пушистой груди.
- Но ведь ты же птица! - сказала она в изумлении. - Почему ты не
летаешь?
- Я вышел на пенсию, - спокойно сказал Ворон.
Грузовик совершил очень крутой поворот, и белочка почти потеряла
равновесие на цепи. Она испустила короткий тревожный писк и уставилась на
Ворона.
- Птицам положено летать, - сказала она немного ворчливо. - Ты что,
хочешь сказать, что вообще больше летать не собираешься?
Мало-помалу Ворон обратил внимание на то, что движение грузовичка по
гравийной дорожке существенно отличается от полета. В желудке у него возник
слабый ропот неудовольствия - отдаленный, словно первый раскат грома во
время грозы.
- Никогда, - сказал он с важностью, - отныне я навеки - пешеход.
Одну за другой грузовичок пересек две борозды, и Ворон спокойно улегся
и воззрился на белочку, которая дважды пробалансировала, изящно махнув
хвостом.
- Лично я, - изрекла белочка, - не знаю, пожелала бы я летать или нет.
В конце концов, это неестественный способ передвижения, утомительный,
опасный, чреватый повреждениями всех видов. О, я могу понять причины, по
которой ты хочешь оставить это дело. Но в конце концов - это то, для чего ты
родился. Точно так же, как и я родилась для того, чтобы стать белкой. Рыбы