"Дженнифер Блейк. Зов сердца " - читать интересную книгу автора

зимы, как теперь, фермеры с немецкого побережья привозили на продажу лук,
капусту, репу, трапперы поставляли енотов и белок, медвежьи шкуры и
вытопленный жир, а рыбаки раскладывали свой улов от озерных креветок и
отменной рыбы до черепах на суп. Некоторые хорошие хозяйки-француженки
выносили на рынок лишних цыплят, гусей, уток, лебедей и голубей, другие
предлагали выпечку. Тут была свободная негритянка, всегда торговавшая
сластями, сваренными из молока, сахара и шоколада, или, при отсутствии
последнего, из первых двух с добавлением дикого ореха-пекана. Там часто
попадались занятые разговорами индеанки из племени чокто со своими
корзинками и кожаными изделиями и сушеными лесными травами для приготовления
лекарств и приправ.
Этой зимой овощей не хватало, потому что в прошедшем ноябре предатели
индейцы из племени чокто нападали на немецкие поселения на побережье ниже
города, воровали и захватывали в плен людей. Из-за неспокойной обстановки
многие немцы временно оставили свои поля и переселились в город, под защиту
солдат, другие вообще уехали навсегда, начать все сначала на новых, не столь
отдаленных землях.
Неприятности с индейцами продолжались до сих пор. По соображениям
безопасности сейчас не время было пускаться в путешествия по глухим местам:
почти каждый месяц до города доходили известия о нападении на очередную
партию охотников или торговцев, стоившем жизни. С другой стороны, в смутное
время многие торговцы отсиживались дома, а индейцы охотно приняли их товары,
если бы их доставили им. Любое дело вязано с риском, надо лишь точно
взвесить, стоит ли овчинка выделки.
Вот в каком положении очутилась Сирен. Она хотела избавиться от надзора
Бретонов. Для того, чтобы достичь этой цели, ей нужно было вступить в
интимные отношения с Рене Лемонье. Если невозможно устроить, чтобы это
произошло в уединении, значит, придется обойтись и так. Тогда следовал
неизбежный вывод, что это должно произойти прямо в каюте на судне, пока
Бретоны спят. Дело было не только в том, что время, отпущенное Пьером на
поправку Рене, почти истекло; ее собственная решимость ослабевала, поэтому
все нужно было сделать сегодня ночью. Удивительно, насколько все становилось
ясным, стоило только взглянуть на вещи беспристрастно.
Публика на рынке представляла собой пестрое сборище. Домохозяйки с
корзинами в руках ходили рядом с черными кухарками из зажиточных домов и
джентльменами в париках, которые считали себя ловкими покупателями или
просто предпочитали самостоятельно вести расходы. Монахиня в белоснежном
апостольнике торговалась с женщиной в грязном потрепанном чепце за пучок
петрушки. Полуголый индейский воин-чокто важно прошествовал, не обращая
внимания на торговлю. За ним шли двое солдат, один в мундире, а другой все
еще в ночном колпаке и халате - вольность в одежде, выдававшая в нем
родственника мадам Бодрей, как шутили. То здесь, то там попадалась женщина,
разодетая напоказ в шелка, которую можно было принять за знатную даму, но,
скорее всего она оказалась бы любовницей одного из офицеров. Таких женщин не
только открыто содержали, но и свободно принимали даже в губернаторском
доме, где, будучи достаточно привлекательными, они могли занять положение
выше, чем менее изящные жены колонистов. Губернатор любил хорошеньких
женщин.
На рынке предпочитали обмен. Твердой валюты практически не
существовало, а ценность бумажных банкнот, выпускавшихся короной, колебалась