"Джордж Блейк. Иного выбора нет " - читать интересную книгу автора

осмотрительным, и, несомненно, из-за сильного влияния Германии в Турции того
времени он послал одних сыновей учиться в немецкие университеты, а других -
во французские. Отец - младший из сыновей - учился в Сорбонне. Я так никогда
и не узнал, чему он там учился. Он едва успел начать курс, как разразилась
первая мировая война. Настроенный страстно профранцузски, он сразу бросил
университет и вступил добровольцем в Иностранный легион. Для турецкого
подданного это была единственная возможность сражаться на стороне
французской армии. Многое из того, о чем я говорю, - мои предположения,
потому что отец никогда не распространялся о своем происхождении и прошлой
жизни. Я знаю, что он служил в Иностранном легионе, потому что он говорил об
этом матери и сохранилась его фотография в форме.
Как и почему он впоследствии оказался у англичан, я не знаю, он не
рассказывал. Но какое-то время в войну он служил в британской армии в
Месопотамии, и я могу предположить, что его хорошее знание турецкого языка
пригодилось для каких-нибудь разведывательных операций или чего-нибудь в
этом роде. На войне он отличился и имел внушительный ряд медалей, среди
которых были британский и французский военные кресты. Отец принял британское
подданство, был несколько раз ранен и так до конца и не поправил свое
здоровье. Он имел право на пенсию по инвалидности и ежемесячно получал ее в
английском консульстве в Роттердаме. Последнее место его военной службы было
именно в этом городе, где он со своей частью наблюдал за возвращением домой
через Голландию английских пленных из немецких лагерей. Тогда он и встретил
мою мать, влюбился в нее и решил жениться.
Мать происходила совсем из другой семьи. Она принадлежала к голландской
фамилии, которая в XVII веке переехала из Вестфалии в Роттердам, и хотя
предки были торговцами, но произвели на свет множество чиновников, врачей и
священников. Ее отец работал архитектором при роттердамском муниципалитете,
а дед матери, происходивший из гугенотов, был архитектором на
государственной службе. По иронии судьбы, он спроектировал несколько тюрем в
разных частях Голландии, и в результате его дети родились в разных городах,
знаменитых большими темницами. Мой дед умер в последний год войны от
испанки, которая тогда свирепствовала в Европе. Бабушка осталась с пятью
детьми - тремя девочками, старшей из которых была моя мать, и двумя
мальчиками-подростками. Именно старший из моих дядей, заинтересованный в
практике английского языка, познакомился с моим отцом и как-то пригласил его
в гости на чашку чая. За первым визитом последовали другие, и отец стал
другом семьи.
Бабушка, скорее всего, жалела этого одинокого солдата, оторванного от
родины, а детям, наверное, он казался весьма романтической фигурой. Он был
стройным, со смуглым приятным лицом, которое, впрочем, портили два шрама, по
одному на каждой щеке - отметины шрапнели. Недостаток искупали глаза -
большие, темные и действительно красивые. Неудивительно, что все три девушки
втайне влюбились в него. Моя мать, без сомнения, была самой привлекательной
из них. Тогда, в двадцать три года, она была высокой, с правильными чертами
лица, обрамленного белокурыми волосами. В ней была бездна обаяния, которое
она сохраняла всю жизнь, и самые разные люди невольно проникались к ней
симпатией. Она была женщиной того типа, который привлекает восточных мужчин,
и, по логике вещей, отец неизбежно должен был влюбиться. Они стали
встречаться, и вскоре последовало предложение. У отца еще оставались
кое-какие деньги из наследства, и он решил поселиться в Роттердаме, основав