"Стефани Блэйк. Тайные грехи " - читать интересную книгу автора

- Для начала - на полчаса, не более.
Когда сиделка ушла, Фидлер присел на край кровати и жестом указал
Томкинсу на стул. Потом взял руку Мары, чтобы определить температуру тела и
общее состояние. Положил ладонь ей на лоб, откинув с него завиток темных
волос. Окинул взглядом нагромождение подставок, флаконов и резиновых трубок
по другую сторону кровати.
- Питание внутривенное?
- Начали так питать ее только вчера. Я распорядился временно прервать
питание, пока ты не дашь свое заключение.
Фидлер повернул ее руку ладонью к себе и теперь разглядывал следы
внутривенных вливаний на запястьях, где уже образовались кровоподтеки.
- Как функционируют кишечник и почки?
- Учитывая обстоятельства, можно считать, что удовлетворительно.
Томкинс снял с гвоздя над изножьем кровати карту Мары и передал
Фидлеру. Тот пробежал ее глазами.
- Не нахожу здесь ничего нового.
Фидлер встал и откинул одеяло, открыв для обозрения редкой красоты
женское тело, едва прикрытое тонкой, как паутинка, ночной рубашкой, в
изобилии украшенной шелковыми кружевами и, судя по всему, ужасно дорогой.
Впрочем, пациенты, столь знаменитые, как Мара Тэйт, в Павильоне Харкнесса
получали все самое дорогое.
Фидлер нахмурился, почувствовав, что краснеет; он стыдился своей
минутной слабости - восхищался прекрасным женским телом, пошел на поводу
своих мужских инстинктов, вместо того чтобы смотреть на пациентку с
профессиональной бесстрастностью медика.
- Хочу проверить ее рефлексы, - сказал он. - Могу я воспользоваться
кое-какими инструментами?
- Разумеется.
Томкинс позвонил, призывая дежурную медсестру. Когда она пришла, Фидлер
вручил ей список необходимого.
В течение следующих двадцати минут Фидлер обследовал Мару с головы до
пят: ощупывал ее, колол кончики пальцев рук и ног тонкими иглами, легонько
постукивал по локтям и коленям резиновым молоточком. Пациентка оставалась
бесчувственной, точно манекен, и только едва заметное колыхание ее груди при
вдохе и выдохе свидетельствовало о том, что она жива.
Удовлетворенный обследованием, Фидлер снова сел на край кровати. Затем
взял Мару за руки и принялся разговаривать с ней как ни в чем не бывало, как
если бы она могла его слышать.
- Ваш дедушка Дрю Тэйт, конечно, гордился бы вами, Мара... И все члены
семьи Тэйтов гордились бы, особенно...
- Дрю был ее прадедом... - перебил Томкинс.
Фидлер улыбнулся:
- Я знаю, Лес. Я хотел проверить, вызовет ли моя ошибка реакцию с ее
стороны.
- Но она без сознания, не слышит тебя.
- Да, без сознания. Но это вовсе не означает, что она не слышит меня. -
Фидлер продолжал: - Ваша бабушка, Мара Первая, была прелестной женщиной. Я
видел ее портрет. И ваша мать тоже была красавицей. Кровь - великое дело, и
происхождение сказывается. Вы тому живое подтверждение, вы, последняя из
прекрасных женщин рода Тэйтов... Впрочем, вы еще можете выйти замуж и