"Чэй Блайт. Немыслимое путешествие " - читать интересную книгу автора

Ага, молитва услышана, ветер 260 (азимут магнитный); это дает мне курс
283 (истинный). Замечательный курс. Надолго ли? Буду и впредь уповать на
силы небесные.
На обед - любимый пирог с мясом, отличная вещь. Перед едой - стопочка
хереса.
30 декабря. Барометр падает. Самочувствие отвратительное. Сильный крен,
холодно, не хочется вылезать из спального мешка. В довершение ко всему из-за
протечек приходится спать на койке у наветренного борта. Продвинулся на
север, но очень немного - всего 30 миль.
Становится заметным расход провианта. Раньше всего кончатся конвертики
с чайной заваркой. Жаль, я люблю выпить чашечку чаю, если заварка очень
хорошая. Нет, Морин не ошиблась в расчетах, просто я не предусмотрел, что
будет такой пронизывающий ветер. Из-за него я пью гораздо больше чая, чем
если бы я шел по ветру.
Меня серьезно заботит снаряжение. За что ни возьмись - признаки износа.
Волны непрерывно треплют яхту, так что я даже слегка отупел. Работаю через
силу. В этом одна из причин, почему меня так тянет на север. Будет
потеплее - сразу станет легче".
Я предполагал - ведь все мои консультанты так говорили, - что здесь, в
высоких южных широтах, я смогу делать длинные галсы, оставаясь по целому дню
на одном и том же галсе. Пока что все галсы получались короткими, от 50 до
70 миль. Ветер без конца менялся, не всегда сильно, но менялся; устойчивого
ветра я не видел. И холод оказался сильнее, чем я ожидал, а печка упорно
бастовала. Я ее всю разобрал, пытаясь найти неисправность, но мои усилия
были без толку, и в конце концов я махнул на нее рукой.
Если не считать раны на лбу, физически я был в приличной форме. Правда,
руки покрылись ссадинами и появились мозоли, особенно на правой руке, между
большим и указательным пальцами, где скользит трос, когда убираешь парус. Я
старался выполнять всю свою программу физических упражнений. Приходилось
заставлять себя, но зато потом я чувствовал себя намного лучше.
При лавировке против ветра было особенно трудно сохранять ноги теплыми.
Стоит выйти на нос, как непременно промочишь ноги насквозь. Носовая скула
поминутно врезается в волны, и брызги окатывают палубу. Я иногда надевал
резиновые чулки от гидрокостюма - они неплохо согревали. И при каждой
возможности стирал носки, правда их не так-то просто было высушить. Я
заметил, что наденешь чистые носки - вообще что-нибудь
чистое, - настроение сразу поднимается. Или если умоешься, побреешься.
Готовить пищу было подчас довольно трудно: на камбузе лихо скачущей яхты
сохранять равновесие около плиты совсем не просто. Но горячая пища очень
важна для настроения. И хотя один вид плиты подчас вызывал у меня крайнее
отвращение, самодисциплина и армейская выучка помогали мне, и редко случался
день, чтобы я не приготовил что-нибудь существенное.
В последний день года я достал новогодний сверток. В нем лежал
шотландский календарь и вымпел первого коммодора Антарктического яхт-клуба -
изобретение Энн Ингрем и ее детей. Подниму его на мачте, когда буду
подходить к финишу, - то-то встречающие будут озадачены! Кроме того, в
свертке был консервированный цыпленок, крабы и другие вкусные вещи. Морин,
Морин, сколько ты потрудилась, готовя для меня все эти маленькие сюрпризы!..
Еще один приятный сюрприз ожидал меня, когда я взял высоту солнца.
Перед этим я передал в Порт-Стэнли координаты - 57 20 ю. ш. и 84 40 з. д.