"Джеймс Блиш. Век лета" - читать интересную книгу автора

Добравшись до края волновода, он уселся передохнуть, свесил ноги и
заглянул внутрь трубы. Он намеревался теперь спускаться туда по узкой
винтовой лестнице, замеряя интенсивность поля и время от времени
выкрикивая показания прибора стоявшим внизу техникам.
Политехнический университет требовал, чтобы его ученые-физики были
также и инженерами, но он не удосужился сделать их еще и верхолазами.
Мартелс даже не надел каску. Поставив обутую в кроссовку ногу под,
казалось бы, совершенно надежным углом между двумя балками, он
поскользнулся и упал вниз головой внутрь трубы.
Он не успел даже вскрикнуть или услышать тревожные возгласы техников,
так как потерял сознание задолго до того, как достиг дна.
На самом деле, дна он вообще не достиг.


Можно было бы объяснить, четко и всеобъемлюще, что вместо этого
произошло с Мартелсом, но для этого потребовалось бы несколько страниц
выражений на метаязыке, изобретенном доктором Тором Вальдом, шведским
физиком-теоретиком, которому, к сожалению, не суждено было родиться до
2060 года. Достаточно сказать, что благодаря халтурной работе неизвестного
сварщика совершенно новый радиотелескоп Сокетского университета
действительно обладал беспрецедентной дальностью действия - но в
направлении, которое его создатели не только не закладывали в конструкцию,
но даже и представить себе не могли.



2

- Почти меня своим вниманием, бессмертный Квант.
Выплывая из мрака, Мартелс попытался открыть глаза и обнаружил, что
не может этого сделать. Тем не менее, через мгновение он осознал, что
видит. Увиденное оказалось для него настолько необычным, что он попытался
закрыть глаза, и обнаружил, что и этого сделать не может. Видимо, он был
полностью парализован; он не мог даже перевести взгляд.
Он подумал было, что сломал при падении шею. Но это не могло помешать
ему управлять глазными мышцами, не так ли? Или веками?
К тому же он находился не в больнице, уж в этом-то, по крайней мере,
он не сомневался. Перед ним расстилался обширный сумрачный
полуразвалившийся зал. Откуда-то сверху проникал солнечный свет, но то,
сквозь что он проходил, пропускало его плохо.
У Мартелса возникло ощущение затхлости, но обоняния он, похоже, тоже
лишился. Голос, который он услышал, плюс несколько слабых неясных
отголосков дали ему знать, что он, во всяком случае, может слышать. Он
попробовал открыть рот - безрезультатно.
Ему ничего не оставалось, кроме как внимать тому немногому, что он
видел и слышал, и попытаться уловить смысл во всем этом. На чем он сидел
или лежал? Тепло вокруг или холодно? Нет, эти чувства тоже его оставили.
Но зато у него ничего не болело - хотя означало ли это, что он лишился и
ощущения боли тоже, или находился под воздействием лекарств, или его
вылечили, догадаться было невозможно. Он также не чувствовал ни голода, ни