"Николай Блохин. Спецпродотряд имени товарища Диоклитиана" - читать интересную книгу автора

синедриона с Каиафой, не Иуда даже, а - стражники! - и опять простер руку к
сопровождающим. Вот тогда те вздрогнули и даже слегка попятились, кроме
ближайшего. Тот поднял винтовку выше, его пальцы так ее сжимали, что,
казалось, сейчас переломят, - да, стражники, которые у гроба стояли и камень
отваленный видели, и ангела ить видели, а главное-то - Христа воскресшего
видели. С Каиафы и взятки гладки, он ить не видел своими-то глазами, а
те-то - видели! Ну ладно, ходил человек, мертвых воскрешал, может ить
колдовал как... Но себя-то мертвого мог Он воскресить? Кто-нибудь из людей
мог, при камне-то заваленном, да при стражниках? Кто же, кроме самого Бога?
Ить представляю, как принеслись они к Каиафе-то, дрожмя дрожат, зуб на зуб
не попадает, зенки того и гляди из орбит повылазят, язык - что бревно
дергающееся, промямлили, небось, а ужас продирает воскрес-де! Ну, нате вам
по мешочку золота, молчите токо. Вот они, весы души человеческой, -
о.Ермолаич смотрел теперь только на солдатиков. - На одной чаше - Христос
воскресший с Царством Небесным, а на другой - золотца мешочек. Натя,
выберайтя... Все! Ваш выбор! Никто боля не подскажет. Чего ж еще
подсказывать, коли вот Он, Христос воскресший, из гроба вышел, и ангел пред
Ним ниц распростерт. Ить и выбрали! Выбрали на шею жернов золотой. Слышите
вы, стражники, сами они себе и жернов золотой на шею петлю затянули и - в
пучину, чтоб на дно. А что ить жисть-то с таким золотом - не пучина разве,
не смерть от задыхания-потопления? Каиафа им петлю не затягивал. Он на стол
золото выложил. А вы! Хапальными граблями своими - давай, давай! И забыт
Христос воскресший из гроба выходящий.
Беленький уже успокоился и на шаг отступил, чтобы видеть (ни следа
ухмылки на его сосредоточенном лице!) лица своих сопровождавших, и на всякий
случай кобуру маузера отстегнул и руку свою там держал. А смотрел он на
кунаков своих спокойным изучающим взглядом, хотя про троих из них все уже
было ясно. Обычно, правда, от такого его взгляда люди всегда на него
оборачивались, но эти были словно прицеплены к глазам о.Ермолаича.
- А вы ить стражники-бражники, вы хуже тех стражников! Хуже той толпы,
которая перед крестом Голгофским бесновалась: распни, распни Его, хуже тех,
которые камнями Стефана-Первомученика побивали! Они за что в Стефана
кидали-то? Да за то, что на небе он Христа нашего во славе увидал,
о.Ермолаич перекрестился. Один из солдатиков дернулся было рукой ко лбу, но
одновременно зыркнул на товарища Беленького, и замерла рука. - Что
дергаисся?! - почти закричал он на солдатика. - Рука отсохла? А ить и
правильно. Он, ить комиссар-то ваш, он ить и Каиафы того пошире, он ить и
застрелит за крестное знамение. Так ить он все одно застрелит вас, хошь
когда, как энтого, Диоклитиана вашего. Он, ишь, ухмыляется. И не проканаете
вы за малых сих, которых соблазнители соблазнили... Тоже мне, малые! Тыщу
лет в этой земле Христос живет, крест храмовый с каждой кочки - куда ни
глянь - видать, вся земля святыми нашими истоптана, весь воздух ихним
дыханием напоен, ихним дыханием дышим... Не заметили? Не учуяли? Аль креста
на груди нет? Да ить и нет, поди!.. Ваш Каиафа-то крест и под землей учует,
за крест-то он и точно что сразу пристрелит. В какую помойку-то кресты-то
побросали, православные? По первому зову вот его за винтовки-то хвать и
пошли храмы ломать? И думаете, так и сойдет? Ему-то вот скидка, можа, и
будет, он ить зверь горячий. А вы? Вы ить даже и не теплохладные, а ить хрен
знает что! Ить побиватели Стефана мученика диакона, они что? Они ить тоже
горячи-то по-своему, их ить корежило от одного имени Христова, как вот