"Жан-Ришар Блок. ...и компания " - читать интересную книгу автора

возносились ввысь, подобно гигантским кариатидам. Без передышки выплескивали
они в небеса клубы дыма. С минуту дым неподвижно стоял на месте, но слабый
восточный ветерок подхватывал его и гнал дальше сплошной тучей.
Целая угольная шахта в Кардифе питала этот мощный поток. Зловонное
дыхание, омрачавшее здешнее небо, давало работу шести артелям углекопов.
Город ежедневно поглощал два состава с английским каменным углем. Иными
словами, в мире существовало четыре брига, предназначенных специально для
перевозки топлива в Вандевр. Они приходили один за другим, глубоко сидя в
воде, с их блестящих деревянных хребтов стекала вода, и казалось, этим
чудищам нипочем любая непогода. Когда первый бриг отправлялся восвояси,
обнажив полосу ватерлинии, подпрыгивая на гребнях волн, как ярмарочная
плясунья, и встречал своего товарища, гонимого попутными волнами Ла-Манша,
он сигнализировал "угольщику", что двести труб голодают и жадно ждут нового
груза.
Конечно, братья Зимлеры не знали всех этих подробностей, но даже само
безмолвие нависшей над городом черной тучи было весьма красноречиво.
Какая-то полоска, сверкнув, как лезвие сабли, перерезала долину и
обдала их на мгновение снопами лучей. Канал! Вечерний свет ровными слоями
струился над ним. Братья успели заметить с десяток продолговатых коробочек,
блестевших, как лакированные, и с виду неподвижных. Но братья знали, что эти
коробочки плывут вперед, выпятив брюшко и разрывая переливчатый атлас вод, и
что каждая везет триста порций каменного угля, по тонне в порции.
Железнодорожное полотно описало широкий полукруг по склону холма.
Поезд, тяжело пыхтя, брал подъем. Внизу вдруг снова распростерся город.
Весь город бодрствовал, и только их фабрика спала. Какое там спала!.. В
том месте, где находится их детище, в самом центре Вандевра, зияла глубокая
рана, бездонная пустота, и в этой пустоте все их надежды.
Поезд навис над тем кварталом, где им предстояло жить. Черный глухой
двор, разрушенные крыши, четыре корпуса, плотно слитые в горбатый
четырехугольник, проплыли перед ними.
Повинуясь изгибу путей, поезд повернул к долине, и братья на мгновенье
как бы проникли взглядом в тайны уже изученной ими фабричной трубы. Они
заглянули в ее сырую, грязную глубину. Один край трубы был отбит Ударом
молнии. Из окна шедшего под уклон вагона казалось, что она вот-вот рухнет.
Труба удалялась на север, так и не распрямившись. Клубы дыма, вырвавшиеся из
паровоза, заволокли их трубу. Она исчезла. Но был еще виден угол здания.
Краем разбитого стекла высекло солнечную искру, она вспыхнула и потухла.
Появилась решетка и растаяла, как воспоминание.
Когда дым разошелся, взгляды Зимлеров напрасно искали вновь то место,
где находилось их детище. Прядильная фабрика Лефомбера заслонила весь
квартал своим безукоризненно стройным корпусом.
Товарный поезд смело бросился между Зимлерами и долиной. Вагоны
кромсали в куски открывавшийся из окон пейзаж. Просветы между вагонами
равномерно чередовались с темными полосами, тишина - с грохотом, как будто
пьяные гиганты выстукивали телеграфную азбуку; угольные платформы на
мгновение угрожающе нависли над долиной горбатыми спинами. Но вагоны тут же,
снова заслонили дневной свет, и товарный поезд, нестерпимо громыхая, умчался
со своими шумами и тенями, показав па прощание два задних колеса,
подминавшие ветер.
- Пусть меня дьявол возьмет, если уже будущей зимой один из этих