"Олег Блоцкий. Богиня (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

голову в огромные плечи и, скосив глаза в сторону, ускорял шаг. Он не видел,
как рот Богини надрывала едва заметная улыбочка, похожая на оскал.
Это заметил комбриг, заговоривший с Ольгой о дальнейшей судьбе.
- Понимаю, - вздохнул тогда полковник, - все вам напоминает о нем.
Держитесь! К сожалению, не вы первая. У нас было подобное. Девушка сама
попросила о переводе в другой гарнизон. Вы, наверное, не знали об этом.
- Мне говорили.
- Значит, держитесь? Молодцом! Но все-таки... все-таки... мы можем
посодействовать переводу в Кабул. Согласны? - спросил лишь для проформы
полковник, прекрасно понимая, что из этой дыры вырваться мечтает каждый.
Богиня отрицательно покачала головой.
- Как? Вы... не поедете?
- Зачем? - удивилась Ольга.
- Ну... - смешался комбриг, - переживания... все... вам напоминает о
Викторе...
- Мне это не мешает быть здесь, - жестче, чем надо было бы, сказала
Богиня, вставая. - Я могу остаться?
- Да, да, конечно! - окончательно растерялся полковник.
Пухлые губки исказила зловещая улыбочка победительницы. Искривила... и
тут же исчезла. А следом - Богиня, утвердительно хлопнув дверью.
Полковник заходил по кабинету, разговаривая неожиданно вслух.
"Показалось. Твою мать, конечно, померещилось. Она что - мертвая, что
ли? Просто на нервной почве такая. Не успела приехать, влюбиться, а тут на
тебе... Вот и переносит по-своему. Каждый такое переносит по-своему".
В бригаде думали так же, глядя на невозмутимо-спокойную Богиню. Только
женщины возненавидели ее пуще прежнего, утверждая, будто после гибели Витька
Ольга даже похорошела.
Многие мужики втайне соглашались с этим, но, наверное, оттого, что
стали посматривать на Богиню скорее не как на вдову, а как на женщину, вновь
ставшую свободной.
При всем уважении к Юдину, его сослуживцы в самом глубоком своем
подсознании улавливали подленькую радость от его исчезновения. Почти
моментально офицерам становилось стыдно, и они торопились успокоиться тем,
что жизнь никогда не останавливается и в ней самый главный удел - любить.
Думает ли так же Богиня? Вновь краснели от своих тайных мыслей мужики.
Богиня, оказывается, думала.
И месяца не прошло, как к ней стал захаживать Костенька Брыкин -
молоденький лейтенантик-топограф. Существо нескладное, мечтательное, можно
даже сказать меланхолическое.
Походил Костенька на подростка. Был тих и вежлив. Даже с солдатами он
разговаривал как-то испуганно: только на "Вы" и не матерясь. Одним этим
Костенька вызывал всеобщее к нему презрение, и первую очередь солдатское.
Раньше всех приходил Брыкин в свою комнатушку с особым режимом
секретности и покидал штаб только к отбою. Многие вполне законно вывели, что
Брыкин стукач. Другие, более проницательные, предполагали, что лейтенант
что-то пишет в своей комнатенке, но только не "оперу", а стишки. Если к
Юдину за подобное проникались еще большим уважением, то Брыкину их простить
не могли, считая его откровенно блаженным, по которому монастырь плачет.
За последние месяцы бригада пережила три потрясения - одно другого
хлеще: приезд Богини; смерть ее жениха; и последнее, самое сильное - любовь