"Евгений Богданов. Поморы (Роман в трех книгах, кн.1)" - читать интересную книгу автора

правило: "В беде держись товарищей - легче будет!"
Впереди из-за сугробов вынырнула деревянная колоколенка, и справа и слева
от нее - избяные крыши, заваленные снегом так, что толстые его пласты над
стрехами завернулись завитками. Колкий ветер гнал по сугробам поземку,
низкое яркое солнце слепило глаза, но не грело.
Иди, помор, гони дорогу. Дом близко! Анисим поглядел себе под ноги,
выбирая путь, а когда поднял глаза, то увидел, как из деревни навстречу
бежит толпа. Мужики, бабы, старики, детишки торопятся, размахивают руками,
кричат.
Встретились. Женки целуют мужей, вернувшихся с промысла, впрягаются вместо
них в лямки и со свежими силами тащат лодки к берегу.
Анисим неохотно передал лямку жене. Идя пообочь лодки, глазами искал
Парасковью. Вот и она с Родькой и Тишкой. Стоят удивленные, в глазах немой
вопрос.
Надо держать ответ. Анисим подошел к Парасковье, снял шапку. Парасковья
отшатнулась от него, будто кто ее ударил в плечо. Карие большие глаза ее
впились в лицо юровщика. Над снегами раздался высокий, тоскливый,
леденящий душу крик:
- Где Елисей?..
Анисим шумно вздохнул, стиснул зубы, молча опустил голову, не смея глянуть
в лицо вдове. Собрался наконец с силами.
- В унос попал Елисей...
- В уно-о-ос? - высоким голосом переспросила Парасковья. - Как же так?
- А так... - Анпсим стал рассказывать, как было дело.
Тишка, ухватившись за рукав матери, плакал. Родька сначала крепился, но
вскоре и у него по щекам потекли слезы. Парасковья выслушала юровщика и
вдруг, словно у нее подломились ноги, опустилась на колени, сорвала с
головы платок, обеими руками вцепилась в волосы, которые тотчас подхватил,
растрепал ветер. Повалилась лицом в снег, заревела жутко:
- Елисе-е-е-юшко-о-о!
Анисим поддержал ее под руку. Родька, смахнув рукавом слезы, взял мать под
другую руку. Тело ее обмякло, она не поднималась.
Так и стояли около нее Анисим и сыновья Елисея, пока Парасковья немного не
пришла в себя.
Потом отвели ее домой, бережно поддерживая под руки. Тишка плелся позади,
шатаясь из стороны в сторону, не видя дороги из-за слез. Родион повторял,
успокаивая мать:
- Мам, может, еще вернется батя! Бывало, что приходили мужики из уноса.
Вернется...
- Нет, - сурово говорила Парасковья. - Сердцем чую - нет. Пропал
Елисеюшко... - и в отчаянии мотала головой, словно пьяная...
Анисим молчал. Бугрились на сухих щеках под обветренной кожей,
перекатывались желваки. Поглядывал юровщик на слепое солнце горестными
виноватыми глазами...
Так в Унде стало одной вдовой больше.
Справили поминки. Зверобои принесли в дом Мальгиных муки, сахару, рыбы,
ситца - долю Елисея в оплате добычи из ряхинской лавки. От себя мужики еще
дали, сложившись, мешок крупчатки.
3
Дом Вавилы Ряхина - двухэтажные, рубленные из кондовой сосны обширные