"Евгений Богданов. Прощайте паруса (Роман в трех книгах, Поморы: кн.3" - читать интересную книгу автора

чужих детей в садике. Все просто и ясно. Она не знала, что имел в виду
Панькин, обещая ей новую работу, но догадывалась, что она не будет
необычной и сложной. Ведь моряков, которые начнут сдавать, всегда
списывают на берег...
Она постояла, погрустила и вернулась к рыбакам, которые сидели на мешках и
ящиках, укрываясь от мороси брезентом. Села на туго набитый мешок с
рюжами, натянула на голову край парусины и услышала, как по ней дробно
сеется дождь.


4

Тогда, после памятного заседания бюро, Панькин, уйдя домой с выговором,
почувствовал в себе неуверенность, и будто в душе у него что-то
надломилось. Обижаться на Митенева не приходилось. Во всем Панькин винил
только себя. Бывали и раньше подобные положения: риска в поморском деле
хватало. Однако все обходилось более или менее благополучно. А тут не
обошлось.
Для иного тертого жизнью и притерпевшегося ко всему руководителя выговор
значил бы не так уж много: дескать, не впервой, пройдет время - снимут. Но
Паньтан к наказаниям не привык, и сейчас ему было нелегко.
Его всегда хвалили и ставили в пример - и в районе, и в области. Это было
в общем справедливо: Панькин руководил хозяйством умело. Благодарностей и
почетных грамот у него не счесть, а в сорок пятом его наградили орденом
Трудового Красного Знамени.
И вот - выговор. Хотя и без занесения в учетную карточку, и на бюро
райкома его персональное дело обсуждаться, по-видимому, не будет, все же
неприятно, Митенев по долгу службы доложит об этом в райком, а там скажут:
"Стареть стал унденский председатель, промашки допускает. Не пора ли ему
на покой?" Основания для таких предположений у Панькина были. Еще в
прошлом году первый секретарь райкома Шатилов, оставшись после заседания в
кабинете наедине с Панькиным, поинтересовался его здоровьем, да будто
между прочим уточнил, сколько ему лет. В этом недолгом и вроде бы
случайном разговоре было что-то такое, что заставило Тихона Сафоныча и
самого подумать о возрасте и выходе на пенсию. В самом деле, годы подошли
- удаляйся от дел, лови для себя рыбу сеткой или удочками, а то хоть вяжи
носки из овечьей шерсти... Занимайся всем, чем угодно, и доживай век без
хлопот и нервотрепки.
А кто заменит его? Рыбаки и во сне море видят, во время промыслов их дома
на канате не удержишь. А тот, кто остается на берегу, не годится в
председательскую упряжку по здоровью.
Пришлые люди на Поморье не приживаются. Места тут глухие, дальние, От села
до села огромные немеренные расстояния, бездорожье, мхи да болота. Летом
тут еще так-сяк: охота, рыбалка, морошка с черникой, а зимой скучища,
выдержать которую может только местный житель, потому как тут - его
родина, земля дедов и прадедов.
Могут, конечно, прислать замену из райцентра. Но какой она окажется? В
соседнем колхозе после войны по рекомендации райкома избрали на
председательский пост бывшего директора пищекомбината Осипова. Не прожил
там и года - завалил дело, перессорился с рыбаками и в довершение всех бед