"Владимир Богомолов. Вечер в Левендорфе" - читать интересную книгу автора Так ты нормальный? весело удивилась она. Ну и чудненько!
Поворотясь на стуле, она включила ночник стоявшую за ее спиной на тумбочке фарфоровую разноцветную сову, затем встала и, подойдя к двери, выключила верхний свет. Я сидел, не поднимая головы и скосив глаза в ее сторону, настороженно смотрел, что она делала. В какие-то секунды она подняла и проворно сложила покрывало и кисею, распахнула постель, разложила в изголовье подушки и, расстегнув ремень, сняла через голову форменное платье и повесила на один из стульев. И тут я услышал фразу, произнесенную ею с веселой или озорной хмельной непосредственностью, фразу, которая ошеломила меня своей срамной непотребной обнаженностью и, наверно, потому запомнилась на всю жизнь: Ну, Вася, сейчас посмотрим тебя в работе! Раздевайся! Мне стало нехорошо. Она хотела и ждала от меня того, чего я никогда еще не делал и не умел. Безусловно, я понимал, что раньше или позже в моей жизни это произойдет, и не первый год с затаенным желанием ожидал: когда же?.. но в любом случае мог представить себя только с девушкой, а никак не с пожилой женщиной. Ошарашивала меня и быстрота: я никак не подозревал, что отношения могут развиваться так стремительно, в книгах и кинофильмах все было иначе... И в любом случае ведь я ее не любил, да и не мог любить! нехорошо все это получалось... как говорил капитан Арнаутов без черемухи!.. Физиологию без любви старик называл коротко и жестко случкой. Посмотри на меня! меж тем приказала она. Неужели я тебе не нравлюсь?.. Ну! Подчиняясь повелительному окрику, я поднял голову. В слабом свете торчащими вперед грудями бюстгальтер и белые же трусы. Таких могучих богатырских форм у живой женщины я никогда не видел, они скорее подошли бы монументальной скульптуре. Как только она сняла платье, от нее ударило острым запахом пота, и, может, оттого, а может, и нет, мне вспомнился недавний приказ начальника тыла фронта генерала Антипенко о нормах выдачи фуража трофейным лошадям-тяжеловозам: першеронам, брабансонам и арденам. Они были несравнимо крупнее и сильнее наших российских лошадок, и, например, овса им по этому приказу полагалось в два раза больше: восемь килограммов. В полуголом виде Галина Васильевна имела схожесть с породистыми тяжеловесными лошадями, сильными и величественными, но не только с ними... Своей рослой фигурой и загорелым атлетическим телом она вдруг пронзительно напомнила мне мать, и ощущение кошмара от всего происходящего в эти минуты охватило меня, я буквально оцепенел. Расстегни! поворотясь ко мне спиной, скомандовала она и, так как я не сразу сообразил, чего она хочет, властно повторила: Пуговицы расстегни! Я поднялся, ощущая слабость в ногах и в животе, и не без труда расстегнул пуговицы бюстгальтера, пальцами осязая ее горячую мускулистую спину. В следующее мгновение, отбросив бюстгальтер в угол, она, поворотясь ко мне, со спортивным, должно быть, задором приказала: Работай! И тотчас, цепко ухватив за затылок, с силой пригнула мою голову и, поддерживая другой рукой снизу свою полную тугую грудь, ткнула соском мне под нос, в верхнюю губу. |
|
|