"Андрей Тимофеевич Болотов. Жизнь и приключения Андрея Болотoва (Описанные самим им для своих потомков) " - читать интересную книгу автора

представляли ему, что хотя сестра моя небогата, но дочь хороших родителей и
имеет нрав изрядный; а более всего хотелось им, чтоб она поправила его
состояние и хозяйство, которое по молодости его и по долговременной отлучке
очень расстроено и упущено было. Таковые представления убедили наконец сего
молодого дворянина; он согласился на их желание и начал искать случая видеть
сестру мою. Он скоро его нашел, и она ему понравилась, и для того начал
тотчас сватание, не требуя никакого приданого. Легко можно заключить, что
таковое предложение не могло противно быть отцу моему; он хотя и находил
некоторые затруднения в рассуждении низкого чина, в котором сей молодой
дворянин, служа в рижском гарнизоне, находился, а паче того в рассуждении
некоторых повествований о его тамошней жизни, однако первое почитал не за
великую важность, а последнему верил и не верил, ибо знал, что никакое
сватание без опорочиваниев не проходит. Да хотя бы все сказанное и
справедливо было, так можно было приписывать то молодости, почему и надеялся
его исправить, переведя его в свой полк и имея всегда при себе, и для того
без труда на требование его согласился.
Таким образом просватана, сговорена и выдана была сестра моя замуж.
Свадьба была тут же в городе, где зять мой имел у себя небольшой каменный
дом. Сие происходило в августе месяце 1744 года, и отец мой в своей надежде
не обманулся: он получил себе достойного зятя и был сим случаем доволен.
Одним словом, сестра моя замужеством своим была счастлива и получила мужа,
который был неглуп, хорошего нрава, имел чем жить, а что всего лучше, любил
ее как надобно, и она не могла ни в чем на него жаловаться. Мы дали за нею
небольшое приданое, которое состояло только в нескольких семьях людей и в
нескольких стах наличных денег, ибо деревень имел зять мой и своих довольно,
почему не столько приданое, сколько человек был ему нужен. Он был из фамилии
Неклюдовых и назывался Василием Савиновичем.
Несколько месяцев спустя после свадьбы сестры моей сделалось было с
нами весьма несчастное приключение. Мы лишились было совсем отца моего, при
случае приключившейся ему жестокой и опасной горячки, которою занемог он мая
6 дня 1745 года, и пролежал целых пять недель. Болезнь сия столь жестоко над
ним свирепствовала, что никто уже не имел надежды о его исцелении, и его
совсем отчаяли. Однако небо не восхотело еще его у нас отнять и сниспослало
облегчение в самое то время, как соборовали его маслом и читали над ним
Евангелие.
Легко можно заключить, сколь в великую печаль погружен был весь наш дом
во время его болезни и сколь много, напротив того, обрадован, получив
надежду о дальнейшем продолжении его жизни. Мать моя проливала великое
множество слез, да ежели по справедливости рассудить, то и имела к тому
причину: на руках у ней оставалась тогда другая дочь, почти невеста, и сын в
таком возрасте, который был еще весьма нежен и требовал уже не женского, а
мужского за собою смотрения. Да и подлинно, смерть его в тогдашнее время
произвела б во всех обстоятельствах наших великую отмену, а всего бы более
лишился бы я чрез оную, ибо воспитание мое было бы уже, конечно, не таково,
каково оно в самом деле было.
Мы прожили в сем городе почти два года, ибо прежде того отец мой не мог
комиссии своей окончить, в которое время езжали мы несколько раз в деревню
зятя моего, лежащую от города верст за 80. Впрочем, не имели никаких
особливых приключений, кроме одного собственно до меня принадлежащего, и как
в оном было теперь смешного, то расскажу оное теперь.