"Полина Бон. Записки фотомодели (Стразы вместо слез) " - читать интересную книгу автора

Маврикия, Виктория говорит дрожащим и скрипучим голосом:
- Дорогая, дай мне чего-нибудь выпить...
Стоя на карачках и пошатываясь, как перебравшая с алкоголем шлюха,
обслуживающая клиента, я вижу, как из голубых глаз Виктории Дольче
скатываются две капли. Они оставляют светлый след на ее перемазанных сажей и
кровью щеках.
Я глажу ее по обожженным волосам. И слышу, как она бормочет, словно
обиженный ребенок:
- Я не могу умереть! Ты же знаешь, я не могу умереть... сейчас... Когда
все складывалось так хорошо... Я собиралась в Ниццу...
Мне хочется как-то ее утешить. Но я не знаю, что ей сказать. Сказать
ей, что в Ниццу она еще успеет? Или соврать, что она действительно не может
умереть? Или сказать ей правду о том, что вся ее жизнь до сегодняшнего
момента - это просто омерзительный коктейль из лжи, пафоса и жалких фантазий
на тему красивой жизни?
Больше всего я боюсь, что Виктория Дольче сейчас устроит настоящую
истерику и будет вести себя как герои "Фабрики звезд", которые знают, что
все их рыдания и страдания снимают многочисленные камеры.
Я почти молюсь:
- Не плачь, не плачь, не плачь...
Виктория Дольче уже смирилась с тем, что умирает. И теперь вслух
режиссирует собственные похороны. Она хотела бы, чтобы ее кремировали. И
чтобы урну с ее прахом похоронили в Сен-Тропе. Она не хочет гнить в вонючей
московской глине на окраине города рядом с лежащими там толстыми некрасивыми
продавщицами продовольственных магазинов, сторчавшимися наркоманами,
водителями троллейбусов, ментами и просто быдлом из спальных районов. И уж
тем более она не хочет гнить на родной Тамбовщине, где лежат на убогих
кладбищах ее крепкие, как тамбовская картошка, бабушки и дедушки... Об этом
Виктория даже не думает. Ее мысли высоки и прозрачны: на ее похоронах должны
собраться все, кого она любила...
Я рассеянно слушаю ее монолог. Когда последние слова доходят до моего
сознания, у меня вырывается нервный смешок. "Все, КОГО я любила"? Что она
имеет в виду? Религия Виктории Дольче предписывает любить красивые места,
дорогие машины, шикарную одежду, вкусную еду. Но в персональной библии
Виктории Дольче ни слова нет про любовь к себе подобным. В религии Виктории
Дольче люди всегда были лишь инструментом для достижения чего-то. А как
можно любить пилочку для ногтей или бритву для подмышек?
Как обычно, я говорю:
- Все будет хорошо. - И улыбаюсь вымученной улыбкой. - Все будет
хорошо, дорогая, нужно только верить... Верить.
Мои слова заглушает грохот, от которого сотрясается весь дом. В
каминном зале с потолка падает хрустальная люстра. Вслед за этим волна
горячего воздуха проходит по комнатам.
Я прихожу в себя уже на улице, где крики врачей, пожарных, спасателей,
зевак выводят меня из оцепенения. Я вижу, как на носилках тело Виктории
Дольче грузят в экипаж роскошного реанимобиля. Надрывающиеся сирены придают
всему происходящему поистине вселенский пафос. Если моя подруга Виктория
Дольче еще не утратила слух, ее сердце должно переполняться гордостью за
самое себя.
Кто-то сажает меня на какой-то стул. Дает мне бутылку с водой. Мое лицо