"Юрий Бондарев. "Простите нас!"" - читать интересную книгу автора

Она не договорила, вышла на кухню, и тут, приходя в себя, Павел
Георгиевич вздохнул освобожденно, провел ладонью по лбу, огляделся. Она
была, как и до войны, одинока и жила в той же маленькой комнатке с одним
окном в сад. Все было по-прежнему: стол, кровать, цветной коврик на стене,
какая-то вышивка на тумбочке, широкий вместительный шкаф, набитый книгами;
посреди стола - чернильница, стопка тетрадей, сбоку - красный, аккуратно
отточенный карандаш. В этой комнатке он был лишь один раз. Его вызвала
Мария Петровна и хмурилась, говорила с ним строго: кажется, тогда он
сделал прыгающую чернильницу и поставил ее на стол преподавательнице
немецкого языка. Сейчас Сафонов просто не поверил: пропасть времени лежала
между прежним Пашкой и настоящим Павлом Георгиевичем, конструктором, вот в
эту минуту не без смущения сидящим за этим столом.
Вошла Мария Петровна с чайником, весело сказала:
- Все готово! Ну, Паша, рассказывай о себе, что ты, как? А впрочем, я
многое о тебе знаю. Из газет, статьи, книгу твою читала. Ты женился? -
поспешно спросила она.
- Да, Мария Петровна, - ответил Сафонов.
Она подозрительно-ласково посмотрела на него.
- Счастлив?
- Как будто, Мария Петровна. У меня сын.
Она, точно не расслышав, сейчас же сказала:
- Ну хорошо! А как работа? Над чем работаешь?
- Над новой конструкцией, Мария Петровна.
- Ну и как? Удачно?
- Пока не знаю. Знаете что, Мария Петровна, давайте говорить о прошлом,
о школе...
Мария Петровна покачала головой, проговорила задумчиво:
- Я хорошо помню ваш класс. Довоенный класс. Это были озорные,
способные мальчишки. И хорошо помню твою дружбу с Витей Снегиревым.
- А помните, Мария Петровна, как вы мне ставили "плохо" по алгебре? В
седьмом классе, кажется...
- Да. За то, что ты не делал домашних заданий, надеялся, что кривая
вывезет. А математика прекрасно тебе давалась. Но ты был ленив.
- Мария Петровна, а помните, я устроил систему шпаргалок?
- Это то изобретение, когда шпаргалка двигалась по ниточке между
партами?
- Да! - Павел Георгиевич засмеялся. - А прыгающая чернильница? Нет,
сейчас бы я до такой штуки не додумался. Помню: сидел ночь, ломал голову,
высчитывал мощность пружинки, чтоб чернильница подпрыгнула именно в тот
момент, когда преподаватель макнет ручку.
Мария Петровна прищурилась, словно сдерживая улыбку.
- А я хорошо помню другое; как ты, Паша, стоял вот перед этим столом...
Она не договорила, налила в чашки чай, взяла ложечку, задумалась и
спросила:
- Ты помнишь Мишу Шехтера?
- Ну конечно! Завидовал ему! Мы в классе зачитывали его сочинения:
"Образ Татьяны", "Горе от ума". У меня ничего не получалось.
- Он стал журналистом, - медленно проговорила Мария Петровна. - Ездит
по всей стране, за границу, Часто читаю его статьи. И часто вспоминаю...
- Он заезжал?