"Юрий Бондарев. Игра (Роман)" - читать интересную книгу автора

куда-нибудь в поезде и слушать вьюгу, правда? А я вас очень долго не видела.
Вы как будто вылезли из саней, и от вас пахнет степью.
И она прислонила ладонь к его холодной щеке.
- Но уверена, вы ни по кому не скучали. Пожалуй, забыли обо всем на
свете на своей студии среди суеты.
- Суета была, - сказал он и невольно обнял ее, целуя в изгиб
шелковисто-мягкой брови.
- Я хочу, чтобы вы не уходили сегодня, - прошептала она, отодвинулась с
затаенным страхом, села на диван и по-детски погрозила пальцем ему, затем
самой себе, смешливо говоря: - Спятили оба. Конец света.
Он тоже сел рядом, а она тихонько легла, вытянула руки, спросила
загадочным шепотом:
- Скажите, в чем смысл жизни?
- То есть? В каком отношении?
- В торжественном.
- Вы думаете, Ирина, что кто-нибудь может ответить точно?
- Но ведь все-таки должен быть какой-то главный смысл в том, что
происходит между вами и мной. Вы ведь меня не любите. Разве не так?
Она прикусила губу, и ее зеленые глаза незащищенно засветились
лукавством.
- Нет, я не то спрашиваю. Скажите, неужели вам что-то интересно во мне?
- Ну вот...
- Вы не хотите ответить?
- Я сейчас шел и думал о вас, Ирина. Я думал, как вы иногда таинственно
улыбаетесь. В улыбку Джоконды был влюблен Леонардо да Винчи...
- А вы?
- Обо мне и говорить нечего.
Она ответила ему откровенно радостной улыбкой.
- Нет.
- Что?
- Ничего не знаете.
- Что не знаю?
- У меня просто талант обаяния, и все. - Она боязливо обожгла глазами
самые его зрачки. - Значит, такие, как я, вам нравятся? И наверное, вы
хотите, чтобы я хотя бы ненамного была вашей женой? Или нет?
- Хочу. И не хочу. Вы - девочка из другого мира. Из другой галактики. С
летающей тарелки.
- А вы руководите меня, - сказала она шутливо и с опаской отодвинулась
от него: - Руководите, вы ведь все знаете. Я подчинюсь немножко.
Они не были близки, и он наклонился, осторожно целуя ее сомкнутые
щекотно-колкие ресницы, а пальцы его гладили, скользили по мягким волосам,
по тонкой выгнутой шее, и тут он вдруг почувствовал ее слабые детские
позвонки, робкие, стыдливые движения ее тела и, охваченный пронзившей его
жалостью, отдернул руку с желанием встать. А она, закрыв глаза, запрокинула
назад голову, влажно белели сцепленные зубы, открытые ее полупечальной,
полурадостной улыбкой; она прошептала:
- Наверно, так бывает, когда умираешь. Очень страшно...
Он видел ее непостижимое в своей влекущей изменчивости лицо, улавливал
знобящий ветерок ее шепота, и на какой-то миг хотелось вообразить, что ему,
вполне серьезному, опытному человеку, не пятьдесят с лишним лет, а она не