"Юрий Бондарев. Непротивление (Роман)" - читать интересную книгу автора

А он: "Как вы смеете? Кто вам дал право оскорблять? Хулиган!" Я тихонько
пообещал побить ему морду без свидетелей и вежливо послал его на ухо, и с
тех пор он в мою сторону почти не смотрит. Опасается все-таки, сволочь.
Хочешь, проверим?
И он самодовольно сузил задымленные дерзостью зеленые глаза.
- Слушай, - сказал Александр, подмываемый неожиданной волной
сопротивления. - А ты малость рисуешься передо мной? Зачем? Я тебе не красна
девица...
- Замолкни! И со мной не задирайся! Знай, сесть я не боюсь. Сибирь -
тоже русская земля. Не пропаду. - Тонкие губы Кирюшкина сдавились в прямую
полоску и, помолчав, он повторил: - Не пропаду. Нигде. И запомни: я злой,
когда меня даже мизинцем задевают.
- Я тоже.
- Что "тоже"?
- Тоже. Бывает, - ответил Александр и с нарочитым безразличием
спросил: - На кого злой, если не секрет?
- На всю эту тыловую сволочь. - Кирюшкин повел бровями на окна
забегаловки, за которой шумел, галдел рынок, перекатываясь под солнцем
черными валами толпы. - Каждого бы откормленного останавливал, спрашивал:
"Воевал?" - "Нет". В морду. Мильтонов и лягавых ненавижу. Раз по дурости
попал к ним. Чуть ребра не переломали. Ногами били лягаши. Всю жизнь буду
помнить. Эй, милай хмырь за угловым столом! - крикнул он насмешливо бледному
человеку, разговаривающему с проституткой, и щелкнул пальцами. - Ты, ухо
моржовое, наших баб не фалуй, а то у нас ревнивые есть!
- Пожалуйста, не тронь кодлу. Бог с ними, - несмело попросил
длинноволосый, - не тронь, вонять не будет... Ну его...
Между тем бледный человек, услышав обращение Кирюшкина, выжал
кисленькую улыбку и опять заговорил с пьяной проституткой, а она, подняв
голову, повиляла по сторонам воспаленными белками, по-львиному раскрыла
красный квадрат рта и рявкнула мужским голосом:
- Кто здеся насчет меня похабничает, пасть порву! Я десять лет замужем
была!
Кто-то захихикал в пивной. Кто-то неразборчиво выматерился и сплюнул.
- Пьяна, Розочка, пьяна, - с сожалением произнес Кирюшкин, не обращая
внимания на Розочку, и тотчас встал, застегивая американский пиджак,
одергивая его, как гимнастерку, худощавый, сильный, как будто весь слитый из
сухих мускулов. - Отстегни Ираидочке на сухари четвертак. Было, как всегда,
образцовое обслуживание, - сказал он длинноволосому, и тот вскочил, кинулся
к стойке.
Все поднялись следом за Кирюшкиным. Логачев вытянул из-под стола садок
с голубями, "боксер" напялил кепочку на дынеобразную стриженую голову,
по-замоскворецки с лихой кокетливостью надвинул ее на ухо - все
приготовились выходить. Только оставался сидеть Александр над своей кружкой
пива, и Кирюшкин несколько помедлил, проговорил полувопросительно:
- Может, с нами пойдешь, Сашок?
- Куда?
- Да хоть к Гришуне Логачеву. Его голубятню вроде музея надо
посмотреть. И поговорить есть о чем. Здесь ведь только пить можно, в этом
бардаке.
- Что ж, посмотрим голубятню, - как-то быстро согласился Александр и