"Юрий Бондарев. Непротивление (Роман)" - читать интересную книгу автора

После выпитых двух кружек пива Александру стало вдруг странно весело
оттого, что он, никогда не пивший за чужой счет, сидел в этой незнакомой
компании, неприятной ему чем-то, в то же время притягивающей той знакомой
ему нестеснительной манерой общения, к которой привык за три года в
разведке, на одну треть состоящей из бывших уголовников, ребят во всех
смыслах тертых. Александр, докуривая сигарету, сказал между прочим:
- Почему-то наш стол обращает на себя внимание.
- А ты чего и кого боишься? - усмехаясь, спросил Кирюшкин.
- Оч-чень. Поджилки дрожат. Неужто ты думаешь, что кого-нибудь и из вас
я боюсь? - с горячей вспыльчивостью поднял голову Александр. - Финочки и
прочие ерундовины для меня не ново.
- Ладно. Пошутил. Забыто. - Кирюшкин безмятежно выбросил на стол из
кармана брюк смятую пачку тридцаток, затем, не оборачиваясь, швырнул деньги
через плечо на соседний столик, сказал:
- Алкашам на пропой. Но тосты... тосты должны греметь! Иначе -
пьянство. Тосты прошу произносить за здравие полкового разведчика
Александра! Все! С вопросами обращайтесь к Эльдару, знаменитому монаху. - Он
указал на длинноволосого. - Ко мне кто полезет с просьбами, получит по
шарам, - добавил он и отодвинул недопитый стакан, мельком оглядел стол. -
Ну? Будем еще? Или?..
- Почему они должны пить за мое здоровье? - пожал плечами Александр. -
К чему это?
- Не твое дело, Саша. Будут пить и все. Приказ был. А тебе что - не
нравится?
- Нет!
- Задираешься со мной, что ли? Напрасно.
- На кой черт алкаши будут пить за мое здоровье? Что за хреновина?
Откуда они меня знают?
Кирюшкин вщелкнул финочку в какой-то тайный футлярчик на боку под
пиджаком, обернулся с наклоном кудрявой головы к соседнему столу, где сизые
лица шуршали тридцатками:
- Первый тост отменяется. Пейте за мое здоровье и всех голубятников
Замоскворечья! Пора заканчивать! - обратился он к своему столу и сделал
закругляющий жест. - А то вижу, мы намозолили некоторым глазки, хоть и
начхать в три ноздри! Во-он, Сашок, глянь-ка в угол. Топтуна видел
когда-нибудь?
Кирюшкин придвинулся, показал пальцем на угловой столик, там гладко
выбритый бледный человек разговаривал с пьяной проституткой. Она слушала его
и сипловато смеялась, навалясь пухлой грудью на стол. И глубоко, по-мужски
затягивалась сигаретой, вздымала накрашенные брови, выталкивая дым через
ноздри. Бледный человек обегал рассеянными глазами нетрезвое скопище людей -
гимнастерок, пиджаков, кепок, пилоток, шевелящихся в сгущенном махорочном
дыму, в гуле хмельных голосов, скользил по свекольным лицам возбужденных
"пивняков", по известковым лицам мрачно-молчаливых алкоголиков и в этом
скользящем, как бы случайном внимании на секунду натыкался на стол, где
гуляли голубятники.
- Видал наблюдателя? - сказал Кирюшкин. - Разведчики и в тылу обитают.
Сидит, курица подлая, и все засекает: кто, что и как. Я его раз семь здесь
вижу. Неделю назад встретил его рано утром в дверях, говорю: "Надоел ведь,
парень, как жених на свадьбе. Утром-то ради чего приперся? Никого ведь нет".