"Борис Бондаренко. Остров" - читать интересную книгу автора

завидовала Дарье:
- Не ребята у тебя, а золото. А мои-то непутевые растут. И как тебе
удается такую ораву в руках держать?
Дарья, улыбаясь и краснея от похвалы, молчала...
Добрая и мирная жизнь эта, как и у многих, кончилась в сорок первом.
Григорий и Илья ушли на фронт в один день, а через полгода пришла
повестка и Петру. Другая пошла жизнь... И не то страшно было, что работы
теперь было втрое против прежнего, и даже не то, что долгие холодные зимы
казались бесконечными, а веснами полдеревни опухало и отекало от голода...
Страшны были дни ожидания, черная вдовья косынка почтальонши, при виде
которой у Дарьи темнело в глазах и подкашивались ноги.
Первая в деревне похоронка пришла в ее дом - Илья погиб уже в июле, и
хоть написано было на серой казенной бумаге, что погиб он смертью храбрых,
да разве от этого матери легче?
Дарья Андреевна уже почти и не помнила, как она пережила эту смерть.
Помнилась длинная вереница скорбно повязанных черным женщин, - оплакивать
Илью приходила к ней вся деревня, - густая, без привычного стука ходиков
тишина в ночном доме, - часы Дарья Андреевна остановила, будто и впрямь
покойник лежал здесь, - а что чувствовала она тогда, о чем думала - этого
Дарья Андреевна не знала, и как иногда ни силилась потом вспомнить, не
удавалось...
Григория убили в сорок третьем, под Курском.
Не виделось еще конца войне, и Дарья Андреевна со страхом отсчитывала
месяцы - подходил срок идти и Андрею. Почему именно за него больше всех
тревожилась она? Вот приезжал же на недолгую побывку после ранения Петр - и
провожала его Дарья Андреевна почти без слез, непоколебимо веря, что уцелеет
он. А стоило только подумать, что придется и Андрея собирать в дальний,
страшный путь, - и сразу слезы наворачивались на глаза, и она душила их в
себе, старалась ничего не показывать детям.
Младшие как-то забылись в ту пору - они-то тут, под боком, им ничего не
грозит, их-то она сумеет защитить от всех напастей, а вот как уберечь
Андрюшу, Петра?
Ушел и Андрей на фронт - и даже самой маленькой весточки не дождалась
от него Дарья Андреевна. Если бы похоронная пришла сразу, Дарья Андреевна,
возможно, и не выдержала бы. Но сначала сообщили ей, что Андрей пропал без
вести, и только в апреле сорок пятого стало известно, что он погиб при
взятии Варшавы. А двумя неделями раньше пришла похоронка и на Петра - не
спасли его ни отвага, ни ордена и медали, едва умещавшиеся на широкой
груди...
С того апреля сорок пятого Дарья Андреевна, по наблюдениям односельчан,
как будто тронулась умом. Стала она такой молчаливой, что днями и неделями
не слышали от нее ни слова. Дети порой пугались ее молчания, ее нездешних
глаз - и убегали на улицу. Она забывала покормить их, не замечала, что ходят
они оборванные, грязные, - да и всегда ли она помнила, что у нее есть еще
дети? Тот год был в ее памяти серым пустым провалом.
Очнулась она холодной метельной ночью, увидела себя сидящей за пустым
широким столом, за которым когда-то собирались они, все семеро, - да только
когда это было, не пять же лет назад? Казалось ей, что было это в какой-то
другой жизни, настолько далекой, что никакими годами нельзя измерить эту
даль. А тогдашняя новая жизнь начиналась с холодного желтого блеска