"Борис Бондаренко. Залив Терпения" - читать интересную книгу автора

Василий снова вернулся в комнату - и вдруг остановился.
- А когда скоро?
- Через восемь дней, - невнятно отозвалась Таня.
Василий стал думать - и вдруг его кинуло в жар. Жарко стало даже ногам,
и руки сделались тяжелыми, горячими. Он выпил рюмку коньяку, тут же налил
другую, зажевал невесомым ломтиком сыра. Стал считать, загибая пальцы на
руках, и опять получалось то же самое - если Татьяна говорит правду, то
забеременела она в мае прошлого года, когда они вместе были в Гагре, и этот
большеголовый человечек мог быть только его сыном. Только его... Он
выплеснул в себя еще рюмку и пошел на кухню.
Таня кормила ребенка кашей, вытирая ему рот после каждой ложки. Василий
вгляделся в круглое лицо малыша - и без труда увидел его сходство с собой.
Даже в маленьких, едва наметившихся бровках угадывался будущий разлет его
собственных густых бровей, даже в улыбке почудилось ему что-то знакомое...
- Ну что, сосчитал? - спросила Таня, поднимая на него глаза.
- Мой? - спросил Василий.
- Нет, мой, - спокойно сказала Таня.
- Не шути, Татьяна...
- А я и не шучу. Это мой сын.
Василий опустился на стул и растерянно сказал:
- Вот так номер... Выходит, что я - папаша...
- Ну, какой ты папаша? - усмехнулась Таня, но, перехватив его взгляд,
серьезно сказала: - Да ты не так понял меня. Твой это, чей же еще. Я уж
думала, ты и так, без всякой арифметики догадался, да не сообразила, что с
детьми ты дела никогда не имел.
- Как его зовут?
- Олежек.
- Олежек... - повторил Василий. Он все еще не мог до конца понять, что
этот Олежек, о существовании которого он не подозревал еще полчаса назад,
его сын. С ы н... - Значит, Олег Васильевич...
Таня, снимая с сына крошечный фартучек, невозмутимо сказала:
- Ну, какой же он Васильевич... - И, поднимая и целуя его, весело
проговорила, улыбаясь темным глазам сына: - Мы не Васильевич, мы
Александрович...
"Какой еще Александрович?" - чуть было не сказал Василий, но
спохватился и тихо спросил:
- А он... знает?
Таня промолчала, потом протянула ему ребенка:
- Подержи-ка, я немного приберусь.
Василий взял маленькое податливое тельце, подержал в отдалении, боясь
приблизить к себе, чтобы не повредить что-нибудь. Таня улыбнулась:
- Да ты на колени его посади, не бойся, не сломаешь, кость у него
крепкая...
"Отцовская", - про себя договорил за нее Василий. Сын, - его сын, -
ухватил Василия за палец, и у него было такое ощущение, будто кусочек шелка
лег на его руку. Таня быстро убрала со стола и взяла у него Олега.
- Ну, идем туда.
Вернулись в комнату. Василий снова сел на свое место, чувствуя, как
мешают ему ноги, не помещавшиеся под низким столиком, - и встал, отодвинул
кресло, сел на нормальный человеческий стул. Правда, теперь приходилось