"Пат Бут. Беверли-Хиллз" - читать интересную книгу автора

- О боже, мать твою в задницу! - произнес довольно внятно Уинтроп
Тауэр, не делая никаких попыток подняться с ковра самостоятельно.
- Черт побери! - воскликнул Грэхем.
Паула прошептала нечто еще погрубее, но на ее реакцию никто не обратил
внимания.
- Добрый вечер, мистер Тауэр, - первым опомнился швейцар. В его
приветствии не ощущалось никакой иронии. Он был искренне рад
"благополучному" возвращению блудного сына домой. И никто из причастных к
этому инциденту не обнаружил беспокойства по поводу того, что мистер Тауэр
почти в бессознательном состоянии валяется на ковровой дорожке у входа в
роскошный отель.
Впрочем, уже через секунду Грэхем, покинув место за рулем и обежав
лимузин, оказался рядом. Он поднял Уинтропа на ноги, легко, как пушинку.
Паула потянулась было помочь ему, но тут их взгляды враждебно скрестились,
как сабли дуэлянтов. Но кто-то третий вмешался и встал между ними преградой.

Он вроде бы без дела ошивался на мраморных ступенях и, когда машина
затормозила, очутился ближе всех к месту, где произошло маленькое
недоразумение. На вид он был старше, чем мальчики, зарабатывающие у подъезда
на чаевые, а одет по-простецки, как и Паула, только опрятно, в общем, почти
ее копия в мужском варианте. Вытертые добела джинсы, обычный коричневый
пуловер поверх белоснежной футболки. Когда он убедился, что операция по
подъему Уинтропа Тауэра с ковра прошла успешно и его помощь не требуется, он
все же проследовал вслед за ними сквозь стеклянные преграды в холл.
- Я готов тебе посодействовать, - доброжелательно обратился он к
Грэхему.
- Спасибо, дружище, но пошел ты... - огрызнулся Грэхем.
Однако в холле Уинтропу понадобилось прикрытие от любопытных взглядов,
и две мужские фигуры - незнакомца и подоспевшего швейцара - пришлись кстати.
Служащий отеля наконец решился на героический поступок и вызволил из
накрепко сжатых пальцев Тауэра стакан, где когда-то плескался кюммель.
Пауле повезло, что ей удалось проникнуть в отель вслед за этими
занятыми серьезным делом мужчинами.
- Наконец-то я дома... дома... дома... - запел Уинтроп, когда его
поднесли к лифту. Он набрал полную грудь воздуха и воспроизвел почти без
фальши протестантский псалом, закончив его джазовым припевом: "Бом, бам,
бам-ба..." с непристойными добавлениями.
Незнакомец, немного приотстав, хихикнул и подмигнул идущей рядом Пауле,
она подхватила его смешок, и общий веселый настрой связал их невидимыми
узами. Вероятно, парень служил в гостиничной охране. Иначе он не вел бы себя
так уверенно и не позволил бы себе цинично веселиться за спиной у клиента.
Паула никак не была готова очутиться среди воистину подавляющей
красоты, какую представлял собою мраморный холл. Впрочем, здесь не ощущалось
церковной торжественности, даже наоборот, скопления колонн создавали
укромные местечки для уединения собеседников в мягких креслах за круглыми
столиками. Здесь было столько заманивающих на отдых диванчиков, столько
цветов, экзотических растений и аквариумов с рыбками, что хотелось никогда
не уходить отсюда, поселиться в холле до конца дней своих и мирно отойти в
мир иной среди подобного умиротворяющего душу великолепия. Причем этот
земной рай был безлюден, за исключением двух облаченных в серые костюмы и