"Пьер Бордаж. Мать-Земля ("Воители безмолвия" #2) " - читать интересную книгу автора

комнату на ощупь. Еще стояла осень, и па Ат-Скин пока не установил атомные
обогреватели. (На Ут-Гене было всего три времени года: осень, зима и
глубокая зима.) Но неукротимая дрожь была вызвана не только ледяной плиткой
под босыми ногами и ночной свежестью.
Вот уже год - с того момента, когда встретился с Артаком, старым
карантинцем из Северного Террариума, - он лелеял свой великий проект. Но
сейчас понял, что никогда не собирался приводить его в исполнение. Это была
мечта ребенка, дверь, распахнутая в мир воображения, способ скрыться от
повседневности, способ обмануть скуку.
Он наткнулся на стул. Тот ужасно заскрипел по полу всеми четырьмя
ножками. Сердце Жека едва не выпрыгнуло из груди. Он застыл на месте,
прислушался, но не услышал ни малейшего шума, никто не двигался, пол не
сотрясался от шагов. Он покидал родителей навсегда (навсегда - ужасающее
понятие для ребенка восьми лет), а они спали глубоким сном людей, которых не
тревожат никакие угрызения совести. Малыша раздирали противоречивые чувства.
Ему безумно хотелось, чтобы они проснулись, встали, подбежали к нему,
задушили в объятиях, шепча успокоительные слова, слова нежные, но в то же
время надеялся, что они ничего не сделают, не будут его удерживать, позволят
ему отправиться в далекое путешествие, из которого он никогда не вернется.
Он нащупал аккуратно сложенную одежду (порядок - одна из маниакальных
привычек ма Ат-Скин) и поспешно оделся. Ему было трудно отыскать ботинки на
меху, ибо мать с абсурдным упорством ставила их среди аппаратов по уходу за
домом, под умывальником или магнитным энергопроводом. Ему удалось их
обнаружить путем невероятно осторожных поисков. Он тут же натянул их и на
цыпочках направился к двери. Луч подвижного фонаря проникал сквозь щель
антирадиационных ставней, отражаясь от шаровидного голоэкрана. Ут-Ген,
незначительная планета Империи, давно перестала принимать межзвездные
передачи и не имела средств для производства собственной медиапродукции, но
па Ат-Скин упрямо хранил голоприемник. "Хорошее украшение", - говорил он,
приглаживая последние три пряди волос. К тому же это был наглядный признак
богатства семьи Ат-Скин: редки были те утгеняне, которые могли себе
позволить роскошь приобрести шаровой головизор.
Положив ладонь на ручку двери, Жек обернулся и обвел глазами комнату,
погруженную в полумрак ночи. Могучая волна одиночества и печали затопила
его, оставив в горле вкус горечи. Несколько секунд он колебался: не стоит ли
отказаться от безумного плана и вновь забиться в умиротворяющее тепло
простыней? Потом вспомнил, как родители собирались поступить с ним,
представил себе мрачный городок Ул-Баги, непреодолимые стены школы святой
пропаганды, суровые лица крейцианских миссионеров - и укрепился в своем
решении. Что изменит его уход в жизни па и ма Ат-Скин? Разница лишь в том,
что он уходил раньше, чем его выгоняли.
Он с трудом сдержал новые слезы, осторожно повернул ручку и прикрыл за
собой дверь. У па Ат-Скина в свое время возникла неплохая мысль добавить
клеточные отпечатки Жека в идентификатор, и система тревоги не сработала.
Когда мальчуган очутился на тротуаре, ему показалось, что он погрузился в
пучину ужаса.
Фонари давали бледный рассеянный свет, их круглые близорукие глаза не
были в состоянии пронзить густую пелену тумана, накрывшего город. К счастью,
переулок был пуст. Жек поднял воротник, плотно запахнул полы пиджака и
затрусил в направлении транспортной станции.