"Пьер Бордаж. Мать-Земля ("Воители безмолвия" #2) " - читать интересную книгу автора

Через несколько секунд гравитационная платформа опустила его на перрон
подземки. Автоматические поезда в столь поздний час ходили редко. На лицах
пассажиров читались усталость или равнодушие. Они собирались по трое или
четверо у подвесных кресел. Несмотря на усталость, они не садились в них,
словно опасались заснуть и пропустить следующий поезд.
Жек заметил черные мундиры полицейских в дальнем углу платформы. Если
они заметят одинокого мальчика, то не преминут задержать и отправить в
участок, где проведут клеточный анализ, а потом вернут домой. На мгновение
Жеку захотелось, чтобы они обернулись и схватили его. Прошло всего три
минуты, как он пустился в самостоятельный полет, а уже ощущал себя неуютно в
непривычной шкуре независимости, слишком просторной для него. Потом с
издевкой подумал о самом себе: Жек Ат-Скин, авантюрист, собирающийся
отправиться на разведку обширного мира, не мог уйти от дома даже на триста
метров! Жек Ат-Скин, который мечтал встретиться с тремя легендарными
существами, о которых ему поведал старый Артак, колебался, покидать ему или
не покидать двух обычных людей по имени па и ма Ат-Скин! Конечно, он был
плодом семени отца и яйца матери, конечно, он провел полгода в чреве матери,
а остальные три месяца в семейной носительнице, из которой вышел па Ат-Скин,
а до него дед Ат-Скин, конечно, эта своеобразная наследственная цепь с
любовью и заботой сплела невидимые связи между ними и им... Но стоит ли
из-за этого отступать перед неизвестностью? Обменять возможность
удивительного существования на обеспеченность угрюмой жизни в тени высоких
стен школы священной пропаганды?
Жек заметил неподалеку обнявшуюся парочку, осторожно подошел к ней и
остановился рядом с женщиной. Эти люди, не молодые, не старые, будут вполне
приемлемыми временными родителями, похожими на его собственных.
Он двинулся вслед за ними, когда белый гибкий поезд около пятидесяти
метров длиной с невероятным визгом застыл у перрона. Люки с пронзительным
свистом распахнулись. Купе, залитое тусклым светом, было на три четверти
заполнено людьми. "Приемные родители" Жека уселись на пустую скамью и
прижались друг к другу, оставив крохотное местечко своему неизвестному сыну.
Они не обращали на него никакого внимания, слишком занятые поцелуями и
ласками. Было что-то странное, одновременно отвратительное и притягательное,
в этих влажных губах, которые извивались и пожирали друг друга, как голодные
черви.
Пока мелькали станции, Жек без устали наблюдал за ними краем глаза. Они
еще не перешли в крейцианскую веру: не носили облегана, к тому же крейциане,
следующие строжайшему Кодексу супружеской совместимости, никогда бы не стали
так откровенно вести себя на публике. Он боялся, что их шокирующее поведение
привлечет внимание полицейских, которые черными угрожающими тенями восседали
на скамье поодаль и пока проявляли равнодушие. Но осуждающие взгляды других
пассажиров все чаще останавливались на них. Жек безмолвно всеми силами души
умолял временных родителей проявить больше скромности, по крайней мере до
тех пор, пока он находился с ними, и, как ни странно, женщина снизошла к его
тайной мольбе: она откинула голову назад, словно пламенные поцелуи партнера
выжгли в ней все чувства. Она была прекрасна в своем поражении: ее огромные
глаза смотрели вдаль, а волнистые волосы обрамляли лицо с красными пухлыми
губами...
Жек спросил себя, а занимаются ли па и ма Ат-Скин подобными играми в
своей подвальной спальне, но вдруг сообразил, что мысль была неуместной и