"Энтони Борджесс. Вожделеющее семя " - читать интересную книгу автора

смены, по шесть часов каждая. Занятия велись непрерывно, каникулы
предоставлялись по скользящему графику.
Месяца через два после начала Интерфазы Тристрам Фокс сидел за своим
ночным "завтраком". Его смена начиналась в час ночи. Полная луна заглядывала
в окно. Тристрам пытался съесть что-то вроде бумажной каши, сдобренной
синтелаком. Хотя теперь он чувствовал себя голодным в любое время дня и ночи
(пайки были сильно урезаны), протолкнуть в себя этот мокрый волокнистый ужас
ему было так же трудно, как давиться собственными извинениями. В то время
как он пытался разжевать то, что было у него во рту, блестящий черный "Диск
Ежедневных Новостей" на стене, медленно вращаясь, пищал своим искусственным,
как у мультипликационного мышонка, голосом двадцатитрехчасовой выпуск.
"Беспрецедентно низкий уровень добычи сельди объясняется только
необъяснимой неудачей с ее разведением, сообщает Министерство
рыбоводства..." Тристрам протянул левую руку и отключил "Диск".
Контроль над рождаемостью среди рыб, так, что ли? Перед Тристрамом
мелькнуло видение, всплывшее откуда-то из глубин памяти: большая круглая
плоская, не помещающаяся на тарелке, рыба, политая ярко-коричневым острым
соусом.
Теперь вся пойманная рыба перемалывается машинами, превращается в
удобрение или добавляется в универсальные пищевые брикеты, из которых можно
сварить суп, приготовить котлеты, испечь хлеб или пудинг и которые
Министерство естественной пищи распределяло в качестве главной составляющей
еженедельного пайка.
Когда в гостиной перестал звучать маниакальный голос, изрекавший
ужасные газетные штампы, Тристрам еще более явственно услышал, как в ванной
тошнит его жену. "Бедная девочка, ей теперь постоянно бывает плохо по утрам.
Возможно, что это из-за пищи. От такой еды любого стошнит".
Тристрам встал из-за стола и пошел посмотреть, что с
Беатрисой-Джоанной. Та выглядела бледной и измученной, двигалась с трудом,
приступ рвоты измучил ее до предела.
- На твоем месте я бы сходил в больницу, выяснил, в чем дело, - мягко
проговорил Тристрам.
- Со мной все в порядке.
- А по-моему, с тобой совсем не все в порядке.
Тристрам перевернул наручное микрорадио. Часы на обратной стороне
показывали половину первого.
- Я должен бежать.
Тристрам поцеловал Беатрису-Джоанну в мокрый лоб.
- Позаботься о себе, дорогая. Сходи в больницу и покажись кому-нибудь.
- Ничего страшного. Просто животик болит.
И в самом деле, будто специально для него, Беатриса- Джоанна стала
выглядеть значительно бодрее.
Тристрам оставил жену одну (ведь у нее только "животик болит") и
присоединился к группе соседей, поджидавших лифт. И престарелый мистер
Этроул, и Фиппс, и Артур Спрэгг, и мисс Рантинг - все они были прессованными
брикетами человечества, вроде брикетов пищевых: смесь Европы, Африки, Азии,
присыпанная солью Полинезии, и все они направлялись на работу в свои
Министерства и Народные Предприятия. Олсоп и бородатый Абазофф, Даркин и
Хамидун, миссис Гау, мужа которой забрали три недели назад, - они были
готовы заступить на смену, заканчивающуюся двумя часами позже смены