"Хорхе Луис Борхес. Лики одной легенды" - читать интересную книгу автора

Будда спрашивает у постороннего об их значении. С теологической точки
зрения, вероятно, следовало бы ответить так: книга принадлежит школе
махаяны, считающей преходящий облик Будды эманацией (отражением) вечного
Будды; небесный повелевает судьбой, земной терпит (исполняет) ее. (Наш век,
пользуясь иной терминологией - или словарем, - в таких случаях говорит о
бессознательном.) Человеческий облик Сына - второй ипостаси Бога - взывал с
креста: "Господи! Господи! Зачем ты покинул меня?" Точно так же при виде
образов, созданных его же божественной ипостасью, содрогнулся Будда. Для
разрешения проблемы все эти схоластические тонкости не обязательны:
достаточно вспомнить, что все религии Индостана - и особенно буддизм - учат,
что мир нереален. По Винтерницу, "Лалитавистара" означает "прочную связь с
игрой" (одного из Будд); земную жизнь Будды - который также есть сон - и
махаяна считает игрой или сном. Сиддхарта выбирает себе народ и родителей;
создает четыре формы, приводящие его в смущение, и повелевает еще одной
форме пояснить смысл первых четырех; если речь идет о сне Сиддхарты, тогда
все это оправданно. Еще лучше счесть все это сном, где - наряду с
прокаженным и аскетом - фигурирует и сам Сиддхарта, не снящийся никому,
поскольку - с точки зрения северного буддизма - и мир, и прозелиты, и
нирвана, и колесо превращений, и Будда одинаково нереальны. Ничто, читаем мы
в знаменитом трактате, не угасает в нирване, ибо затухание множества существ
в нирване подобно испарению фантазии, воображенной затаившимся колдуном,
сведущим в магии. В другом месте пишется, что все в мире - только пустота,
только имя - и говорящая об этом книга, и читающий ее человек.
Парадоксально, что числовые гиперболы поэмы не усиливают ее подлинность, но
ослабляют ее. Двенадцать тысяч монахов и тридцать две тысячи бодхисатв менее
конкретны, чем один монах и один бодхисатва. Гигантские формы и огромные
цифры (XII глава включает ряд из 23 слов, обозначающих число с возрастающим
количеством нулей, от 9 до 49 и от 51 до 53) - это гигантские и чудовищные
пузыри, претенциозное Ничто. Вот так нереальность разъедает историю; сперва
в вымысел превращаются фигуры людей, затем принц, а за ним - все
человечество и вся вселенная.
______________
* "Лалитавистара" - один из канонических священных текстов школы
махаяны; далее Борхес пересказывает содержание посвященной ему главы из
книги пражского индолога Мориса Винтерница "История индийской литературы"
(Winternitz M. Geschichte der Indischen Litteratur. Leipzig, 1920. B. II. S.
194 - 201).

В конце XIX века Оскар Уайлд предложил такой вариант *: счастливый
принц умирает, так и не покинув дворца, так и не изведав скорби, но о ней -
с высоты пьедестала - узнает его посмертная статуя.
______________
* Отсылка к сказке "Счастливый принц" (из одноименного сборника 1888
г.), которую Борхес переводил в детстве.

Хронология Индостана - вещь зыбкая; тем более - моя эрудиция. Кеппен и
Герман Бекх, вероятно, столь же уязвимы, как и автор этих строк. Яне
удивлюсь, если изложенная мной история легенды окажется легендарной,
состоящей из преходящих истин и нечаянных оплошностей.