"Юхан Борген. Маленький Лорд ("Трилогия о Маленьком Лорде" #1) " - читать интересную книгу автора

Горе - ему тоже хочется иметь горе. Одно, но настоящее горе, а не эти
мелкие горести, которые только вызывают в нем тревогу и страх каждый раз,
когда он переступает порог какой-нибудь двери. Он хочет быть как тетя
Кристина: иметь горе. Или разделить ее горе, утешить Кристину, нет, взвалить
бремя на свои плечи и нести в одиночку! А у нее пусть не будет горя, пусть
она просто обвевает его своим ароматом и манит безднами и тайной своей
груди.
- Я буду первым на экзамене, мама, не беспокойся об этом, - коротко
бросил он и вышел из комнаты. За дверью он остановился. Через закрытую дверь
он видел, как она стоит с загадочным письмом в руке. Он знал - будь в этом
письме написано что-то дурное, она горой встала бы за него, поддержала бы
его против всех. Но там было написано что-то хорошее, чего она не могла
объяснить. Скоро она все поймет - поймет, что он переменился к ней, что он
живет своей собственной жизнью, полной наслаждения, жизнью, состоящей из
тайных поступков. Так пусть это случится. Пусть его счастливое детство
рухнет разом.
Он прошел через прихожую и по лестнице поднялся к себе. Между
письменным столом и кроватью он остановился и растерянно огляделся по
сторонам. Его райский уголок вдруг предстал перед ним в совершенно новом
свете - здесь все было так непохоже на захламленные комнатушки, где его
товарищи ютились со своими родными, здесь все сверкало чистотой, все
безраздельно принадлежало ему. Здесь все настолько свое... Но теперь это
была просто детская, из которой он уже вырос.
И все-таки он все время помнил о том, что он еще может спуститься вниз,
подкрасться к матери, положить голову ей на грудь, прижаться к ней и
сказать... Да нет, говорить нет нужды. Довольно того, что он будет рядом с
ней.
Но он не хотел. Ноги хотели, а мысль упрямилась. Мысль была как
ощетинившаяся шипами шишка, вроде той, что венчала старинную булаву, которой
вооружали стражников, - одна такая булава стояла в холле у дяди Рене.
Казалось, этот шар, со всех сторон утыканный шипами, так и рвется в ночь,
крушить и ломать все на своем пути...
В дверь постучали. На пороге стояла фру Сусанна Саген. Он впервые
мысленно назвал ее полным именем, как постороннюю даму. Он не заметил, что
выражение ее лица изменилось. Письма у нее в руках не было.
- Я забыла тебе рассказать, пришло письмо от Сагенов из Копенгагена, -
сказала она. - Они спрашивают, не собираемся ли мы - или ты - провести лето
у них в Гиллелейе.
Он сразу попал в ловушку, если только это была ловушка.
- Но разве... разве мы с тобой не поедем в Сковлю?
Он увидел, что глаза ее в ту же секунду наполнились слезами. И только
тут он осознал, что она пришла уже с иным выражением лица.
- Значит, ты хочешь, как всегда? - тихо переспросила она.
И вот он уже в ее объятиях. Так, как прежде. Впрочем, не совсем так,
как прежде. Потому что теперь он сознавал, что поступает, как прежде.
- Конечно, хочу, - сказал он громко, но каким-то странным голосом без
выражения, настолько странным, что даже сам подумал, не заметит ли она. Но
она не заметила. Она прижала его к себе и сказала, чуть ребячась:
- Я не знала, захочется ли тебе в этом году. И потом с их стороны так
мило, что они нас приглашают.