"Ирина Борисова. Для молодых мужчин в теплое время года (рассказы)" - читать интересную книгу автора

занимается макраме, думала: что же еще я хочу услышать, зачем спрашиваю,
неужели уже подготавливаю почву, перенимаю передовой опыт? Приходил Толька с
грибами, мы жарили на обед. Толька тоже мрачно слушал, чистя картошку
никогда Семенычу не уделялось раньше столько внимания.
В эти же дни я перевела статью, которую хотел заказать Саша. Я
заказала, она была трудная, я долго разбиралась в терминологии, а когда
перевела, не могла толком разобраться в сути. Толька помог, сказал, что
Тузов не вдавался - в статье был описан частный случай, не имеющий к
Сашиному отношения.
Я ехала с объекта последний раз, вспоминала первую дорогу - первый раз
все казалось иначе - грузовик с длинными скамьями в закрытом кузове,
множество набившихся в него людей, спина к спине, колени в колени. Остальные
дороги слились в одну - зимние, с белыми заснеженными лесными
пространствами, осенние - с хлещущим в стекла дождем, и летние - с
поднимающимся над озером туманом.
Феде я сказала, что Сашу послали в длинную и важную командировку.
Работать я устроилась недалеко от дома - сидела в панельной, прокаленной
солнцем ячейке, из окна видела залитые бело-серым асфальтом пространства,
писала программы. С Толей мы случайно встретились в цирке, куда он тоже
пришел с сыном. Мальчики шли впереди, мы смотрели на них, Толя рассказывал
про объект, жаловался, что бывшая жена очень редко пускает его к ребенку.
Через два месяца мы с ним отнесли заявление. Я согласилась сразу, в том
год я заканчивала курсы кройки и шитья и не знала, что буду делать дальше.
И все у нас пошло на удивление неплохо. Федька к Толе проникся сразу,
едва выучился стоять на голове. У Толи оказалось множество друзей, в
выходные нас одолевали гости, Толька гудел за столом, острил, развлекал всех
анекдотами - он мог бы быть, наверное, чемпионом по анекдотам, на каждый
случай у него был припасен подходящий. Я бегала из кухни в комнату, кормила
их всех шашлыками, смеялась. Скоро наметился Павлик, мы взяли участок, и
когда Павлику исполнился год, Толя уже соорудил небольшую добротную
времяночку, и мы начали выезжать на дачу...
...И в это утро, как и в другие дачные утра, они еще спят, я встаю,
беру ведро, выхожу - все вокруг в дымке, у колодца застыли березки - опять,
значит, будет жара. Я приношу воды, ставлю чайник, и через полчаса каша уже
в кастрюльке, яйца в тарелке и поджарена зачерствевшая булка. Они
проснулись, я зову вставать, отклика нет, я зову снова, наконец, иду,
замахиваюсь полотенцем: сколько можно валяться, сейчас кто-то получит!
Толька вскидывается, так что стонут пружины, дурашливо приговаривая: - Ой,
встаю, только не бей! - Федька, конечно, повторяет за ним, скачет козлом: Не
бей, мама, мы не виноваты!
Толька на удивленье быстро появляется с уже одетым Павликом, я гоню их
умываться на улицу, они плещутся под жестяной звон умывальника, и через
десять минут мы чинно сидим за столом, окна веранды открыты, колышутся
разрисованные синими цветами шторы, под окном одуряюще пахнут флоксы, вокруг
тишина, простой день, пятница.
Шум мотора по нашей линии мы слышим еще от канала. Я высовываюсь в
окно, вижу - подъехала синяя "Волга", смотрю на Тольку, говорю: - Привезли
Кристину. - Толька высовывается тоже, цедит: явились опять.
Мы выходим на дорогу, из машины первой высовывается Марина. Она совсем
не изменилась, разве другая стрижка, и губы накрашены еще ярче, огромные