"Леонид Бородин. Ловушка для Адама (повесть, Роман-газета 6 1996) " - читать интересную книгу автора

расширений - мысль! Подумал о маме - и боль. В каких же измерениях
нематериальное - мысль! - стыкуется с клетками и волокнами? Такое ведь по
определению невозможно. Но вот она, боль, она здесь, где сердце, сжимает его
невидимый обруч, искривишься весь в гримасе, головой замотаешь и поспешишь
куда-нибудь на люди, где нужно быть сдержанным и однозначным, потому что
никому нет и не может быть дела до твоих проблем, как и тебе, то есть мне,
тоже нет дела до чьих-то проблем... мне бы со своими справиться...
Я решаюсь быть предельно рациональным. В этих целях привожу форму в
соответствие с содержанием. Рационально мыслящий человек, по моему
представлению, прежде всего лишен неряшливости во всем: в одежде, в мыслях,
в поступках. Это некий педант с прохладным взором, без суетливости в
движениях, без навязчивости в контактах, иными словами - человек
оптимального режима поведения - мой потаенный и недостижимый идеал. Однако
все, поддающееся описанию, в какой-то мере достижимо, потому я привожу в
порядок свою одежду, а это значит - облачаюсь в "тройку", какую теперь уже
давно никто не носит, подбираю галстук, простой и строгий, домашние тапочки
выпадают из образа, потому чищу до блеска и надеваю выходные туфли, правда,
при этом руки оказываются в ваксе, и приходится мыться осторожно, - как если
бы мину обезвреживал, - чтобы не забрызгать рукава сорочки и костюма... Но
не позволяю себе иронию по поводу всех этих действий. В детстве мама часто
говорила, хмурясь: "Не кривляйся, пожалуйста!" Я не кривляюсь. Я
действительно готовлю себя к серьезным и ответственным размышлениям, и она
СЕЙЧАС это видит и понимает.

ГЛАВА 1

"У нас с тобой еще не было
более верного дела, - говорил я,
глядя ему в глаза, - провернем и
осядем на дно Решайся же!" Я знал,
что он не откажется.

Странное оно, это понятие - Закон! Интересно, с чего оно взялось?
Возможно, был какой-то КОН, черта, предел, за который переходить было
нельзя.
Итак, сначала было правило, правильность, правда, потом появился закон.
А когда появилось право? И если правило - это правда, то зачем нужно право?
Для того, чтобы расширить объем правила, то есть нарушить старый закон и
сотворить новый в чьих-то определенных интересах. А если, например, в моих?
Кем я должен стать в глазах человечества, чтобы оно признало мое право на
нарушение закона? А может, это условие излишне, если я с какого-то момента
перестаю уважать человечество, ведь оно - всего лишь некое количество,
простая арифметическая сумма, и я, как личность, как известное качество,
имею полное право игнорировать его. Моя жизнь - это только моя и ничья
больше, она у меня одна и другой не будет, и если эту мою единственную жизнь
окружающее меня человечество делает несносной, я просто обязан перейти за
кон, за черту дозволенности, которую мне почему-то определили, моего мнения
при том не спросив.
Некий мудрец, по прогулкам которого законопослушные граждане ближайших
кварталов сверяли часы, изобрел формулу хорошего поведения: прежде чем