"Леонид Бородин. Третья правда" - читать интересную книгу автора

сворачивает? Это помнишь?
- Направо, кажись...
Селиванов довольно хихикнул. Рябинина это рассердило, но он не подал
виду, интересен был рассказ.
- А если, Ваня, верст пять топать от базы, что по леву руку будет?
Тут Рябинин ответил быстро.
- Ну скала.
- Память у тебя, Ваня, как золото червоное! Точно, скала! А какая?
- Ну чего пристал! Обыкновенная скала, говори дело!
- Да это же и есть самое дело! Это, Ваня, та самая скала, что против
базы гора!
- Чего мелешь-то! - зарычал Рябинин. Селиванов сиял, как тот бок
самовара, что отсвечивал лампой.
- В том-то и хитрость, что тропа от базы направо сворачивает круто,
потому как там завал каменный в двух местах, а влево забирает чуть-чуть, то
на шаг, а то и менее, зато все пять верст! И получается, что тропа та дает
круг и за гору заходит, где она скалой смотрится! Эту тайну мне батя открыл.
Когда выйти из тайги надо было налегке, прямым ходом вчетверо короче. Круто
шибко, особенно когда на тропу спускаешься с той стороны, зато быстро! Дырка
твоя заживет, я тебе этот фокус в натуре покажу! Селиванов довольно хлопнул
по коленкам. - И что же я сделал, Ваня! Батя мой запасливый был, приберег на
Гологоре винтовочку с гражданской да пару лент, что вояки крестом по пузу
носили. Гологор далековато, но ничего, я сбегал, принес винто-вочку,
запрятал на вершинке. Около базы себе балаган построил стенкой к горе, чтоб
сквозь стенку пролезть можно было тайно. И чего? Ждал! Герои настрелялись,
мяса загрузили на лошадей, сам навьючивать помогал. А перед тем, как отбыть
им, водой решил напоить их, дружков милых, чтоб жаждой не мучались! Да вот
оступился... - Селиванов подмигнул. - Да и угодил в ручей со всей одежкой!
Стреляки посмеялись надо мной и в путь тронулись, а наш главный их провожать
поехал. Когда ушли, я при всем народе одежу снял свою, по кустам развесил и
в одном исподнем в балаган залез, дескать, подремать. Сам через стенку,
чащей да на горку. Как на крылышках взлетел, еще и ждать пришлось! Озяб.
Гляжу - едут, руки в боки, языками чешут. Приложился я - не близко это было,
напрямую шагов сотни полторы, - и как этот герой в кожанке мне грудью
показался, я его и шлепнул. Он, Ваня, как мешок с дерьмом с седла вылетел! Я
винтовочку в потайное место да вниз! Поцарапался, правда, страх как! Вылез
из балагана, поеживаюсь, одежу сырую одеваю, давай мужикам в деле
помогать... Через час они вертаются с трупом! Ну и началось. Один начальник
страшнее другого приезжает, нюхает, по тайге с помощниками шарятся, а как
домой вертаться, я на горку и - шлеп! Да самого главного! Потом, помнишь
сам, целый отряд заявился, всю тайгу перековыряли, а уходили, я опять
главного - шлеп!
Селиванов закатился смехом. Рябинин смотрел на него, как на
сумасшедшего, широко раскрытыми глазами.
- Вот только этого последнего я мазанул, руку ему левую оттяпал, он
теперь в Слюдянке судьей служит... И чего? Закрыли базу, Ваня! Я будто тоже
испугался, перешел будто на Ледянку, а это же рукой подать до Чехардака! А
туда носа никто не кажет. Потом, правда, еще ходили отряды, и слышал, поди,
слух пустили, будто поймали кого-то... Я их не трогал... Вот она какая, моя
история, Ваня, вся как есть! Будешь доносить, али как?