"Леонид Бородин. Третья правда" - читать интересную книгу автора

- Мне, Ваня, никто помешать не может! Только презираю я их. Ни смелости
в их нету, ни хитрости - покорство одно да ловчение заячье! Им хомут покажи,
а они уж и шеи вытягивают, и морды у них сразу лошадиные становятся! А
власть нынешняя - как раз по им. Она, власть-то, знает, какой ей можно быть
и при каком мужике, где руки в ладошки, а где и пальцы в растопырь!
- Ты кончай про власть! Не твоего ума дело. А что про мужиков, так
ты-то чем лучше? Чего бахвалишься?
Они пили чай смородинный и прикусывали сахар, наколотый селивановским
ножом. Селива-нов еще косился на недопитый самогон, но егерь интересу более
не проявлял, и пришлось себя сдерживать. А способен был Селиванов в тот
вечер не у одной бутылки донышко засветить и умом не замешкаться. Накопилось
у него в жизни много чего, чем похвалиться можно, да опасная та похвальба
была бы, а нетерпение шибче, и вот еще б самогончику для пущего разгону.
- Ты, Ваня, карту смотрел, которая всю нынешнюю власть показывает? Нет?
А я видел в сельсовете! Таких, как наша тайга, тыщу раз в ряд уложится! Во
сколько завоевали! Какие армии вдрызь разбились об эту власть, сам знаешь! -
Хитро прищурился Селиванов, словно к прыжку отчаянному готовился. - Нда... А
вот Чехардак, Ваня, всего промеж трех грив размещается, его-то не смогли
завоевать...
Он держал кружку с чаем у губ, но не пил, а хитро и многозначительно
смотрел на Рябинина.
- Чего?
- Не смогли, говорю, отступились! А ведь, кажись, базу хотели ставить,
мужиков понагнали с пилами и топорами! И что?
- Это ты про банду?
Селиванов просто трясся от нетерпения.
- Не было там банды, Ваня! Банда что есть? Дюжина глупых
мужиков-хомутников! Для власти - это орешки! Для власти, Вань, это хлеб с
маслом, когда мужики в кучу собираются; кучей-то они еще глупее, власть на
кучах собаку съела! Будь она умней, так указ бы издала, чтоб мужики не иначе
как по дюжине вместе спали и ели. А вот ежели один, да умишком не худ... Это
как мелкая рыбешка: в крупный невод как ни заводи - все пусто!
Рябинин в изумлении поднялся на локтях, вся хмурость с лица спала,
ногой раненой шевельнул и боли не почувствовал.
- Неужто ты?!
Селиванов сиял.
- Один?!
- Угу - отвечал Селиванов.
- Ежели не врешь, знаешь, куда тебя надо за такое дело!
В голосе Рябинина было больше изумления и сомнения, чем угрозы, но
Селиванов затрепетал, а остановиться уже не мог.
- Ясное дело, куда - к стенке! Только загвоздочка имеется: у власти
тоже своя гордость есть. Думаешь, легко ей будет поверить, что такой
мужичишка, как я, ей поперек тропы стал? Доказательства захочет! А где они?
Сколько там, в канцеляриях, поди, бумаг про то исписали: дескать, банда
такая-сякая, да вдруг ты меня за воротник притащишь! А ежели примут твой
наговор, так одна власть другую не то что на смех подымет, а и к ответу
призовет!
- Врешь ты все, Селиванов! Трепло ты, не может того быть, чтоб один...
Иван рассматривал Селиванова в упор, словно примерял к тем делам, что