"Игорь Боровиков. Час волка на берегу Лаврентий Палыча " - читать интересную книгу автора

Я долго не мог понять такого избирательного отношения к смертям, но
именно история с Титаником мне все объяснила. Сколько в мире написано о его
гибели книг, сколько фильмов снято, лишь только я видел целых два! А ведь
после него такие огромные корабли гибли и гораздо ужасней, где значительно
больше людей на борту было, и вообще ни единого человека не спаслось:
Например, "Лузитания" в 17 году, "Гуслов" в 45-ом, торпедированный нашим
героем-подводником
Маринеску. И кто о них помнит? Кому придет в голову сделать фильм о
гибели их несчастных пассажиров? Война, она и есть война, люди должны
гибнуть, так положено...
Впрочем, все погибшие в войну и блокаду составляли только один, самый
верхний слой ленинградских призраков. А под ними копошились еще сонмы жертв
страшных лет русской революции и следующих за ней расстрельных подвалов. Не
говоря уже о тех мужицких костях, на которых сам город возведен. Однажды в
середине пятидесятых годов мы с Генкой Кубышкиным шли по Загородному мимо
угла Бородинской улицы.
Вдруг нас отзывает в сторону какой-то пьяный старик, отошедший от
пивного ларька на Звенигородской. Сейчас, говорит, я вам покажу такое, что
вы на всю жизнь запомните. Естественно, мы жутко заинтересовались. Он
показал место на мостовой и говорит: Вот здесь в феврале семнадцатого
мертвый городовой лежал, а изо рта у него селедка торчала. Он на крышу
убежал прятаться, а ребята его нашли и вниз сбросили. А потом мертвому рыбий
хвост в рот засунули.
Генка тут же начал его материть, мол, что к нам с херней лезешь, а мне
жутко захотелось расспросить поподробней, как и за что городовых с крыши
скидывали. Но я постеснялся Генки, мол, еще подумает, что я - мудак
последний, какой-то ерундой интересуюсь. Так и не спросил. Посему сижу
сейчас на противоположной от Бородинской улицы стороне земного шара и
мучаюсь вопросом: почему восемьдесят три года тому назад петроградский народ
столь взбесился, что принялся скидывать с крыш нормальных мужиков, которые
были несравненно лучше и порядочней нынешних ментов? В большинстве своем
честно оберегали людей от шпаны и беспредела, сами не беспредельничали, в
Бога верили, понимали разницу между добром и злом, такими как сейчас
поборами не занимались, за просто так в кутузку не забирали и, вообще,
являлись бы идеалом для нынешних стражей порядка? Однако современных ментов,
которые им даже в подметки не годятся, никто с крыш не скидывает (и слава
Богу!!!), а вот тех не просто кидали, а еще вставляли в мертвый рот рыбий
хвост.
Чем же они заслужили такую ненависть?! Нет ответа...
... В августе девяносто восьмого, гуляя со Старикашкой Севой по
Питеру под русскую "Смирновскую" водочку, забрели мы с ним на
новоотделанную пешеходную Малую Конюшенную улицу, прошли ее и встали возле
необычного памятника. На нас глядел бравый усач в николаевском мундире и
шлеме с шишаком, а внизу памятника было написано:
"Городовой". Я смотрел на него, смотрел и вдруг увидал торчащий из его
рта селедочный хвост. И крамольная, нехорошая мысль посетила мою пьяную
голову. Почудилось, вдруг, что ленинградская блокада была не просто так, а
воздаянием Божьим городскому населению за его бешенство 17-го года, за
селедочные хвосты, воткнутые в мертвые рты, за все те невзгоды и горести,
что пали на Россию из-за февральского неистовства питерской черни.