"Игорь Боровиков. Час волка на берегу Лаврентий Палыча " - читать интересную книгу автора

того и другого и вынесла приговор: "К удовольствию слона, - говорит, - сия
водка неудобна".
Это она как-то прочла, что в восемнадцатом веке персидские шахи дарили
русским царям слонов, а те в гнилом петербургском климате простужались и
болели. Так наши люди придумали давать им каждый день по пол ведра водки.
Однако слоны часто норов проявляли, пословицы, что плохой водки не бывает,
не признавали, абы какую не пили, и хоботы воротили. Тогда слоновщики
доносили во дворец: "К удовольствию слона сия водка неудобна, понеже явилась
с пригарью и зело сивым духом смердяща". Так и Жириновка с Брынцаловкой к
удовольствию моей бабы, избалованной Абсолютом, оказались неудобны.
Ну, это уж когда было, Шурик, аж пять лет тому назад. А с осени 97 она
больше не пьет ни капли. Она ваще много чего не делает. Не работает,
например, и не хочет. Хотя по-французски квакает весьма бойко. Да и
по-английски довольно связно чирикает. А вот работать не желает. И напевает
при этом: Пускай работает другой, кого волнует коммунизьм, меня ж волнует
мой слабый организьм. Впрочем, был у ее слабого организма канадский трудовой
период. В 93-94 годах работала она в модной бутик дизайнерши мадам Беснер, в
шикарном монреальском подземном торговом центре типа лужковского, что на
Манежной площади.
Поначалу, правда, вся зарплата на ее же шмотки и уходила, ибо
Беснериха требовала, чтобы она была элегантна, как рояль и чтоб пахло
от нее коко-шанелкой.
Местом своим супруга моя первое время исключительно дорожила.
Настолько, что уже в воскресенье садилась на отходняк и ни-ни! Чтоб, ни
дай Бог, в понедельник с бодуна на службе оказаться! Потом, правда, немного
попривыкла, пообтесалась, и отходнячок как-то сам собой переместился на
понедельник. Но чтоб на работе?! В бутик?! Да,
Боже упаси!
Ну, а потом-то мы еще больше попривыкли, пообтесались и по
понедельничкам (а, впоследствие, не только по понедельничкам) бухало-то с
фуфыря в сортирчике, что за бутиком:буль-буль-буль.
Затем, коко-шанелкой: раз-раз-раз! И горсть пастилок в рот:
хрум-хрум-хрум. А Беснериха, дура, удивляется:Что это, мол, вы, мадам Нади,
мятное все жрете, не вредно ли? А моя ей, мол, не извольте, шер мадам,
беспокоиться. Са ва тре бьян, феня, мол, у меня, блин, такая.
Ну, а хозяйке-то что? Феня, так феня, лишь бы рубашки продавала.
И ни разу за все полтора года, пока Беснериха благополучно ни
разорилась, не заподозрила она мою дражайшую супругу в пьянстве на боевом
посту, столь крута была ее московская закалка. И этих полутора лет
канадского рабочего опыта хватает ей по уши, так что продолжить его
отказывается категорически. Мол, не хочу по трезвяку пахать. Пойду работать,
если только снова запью. Да только тебе же дороже выйдет. Я, мол, сколько
пропью - не заработаю. Ну, а при таком раскладе выхода у меня нет, как
только на ее безделье соглашаться.
Впрочем, безделье сие весьма относительное, ведь на ней,
действительно, - весь дом. У меня как? Работа есть - работаю. А нет, так на
диване лежу, читаю русскую прессу, мемуары участников гражданской войны,
смотрю очередной петербургский сериал про ментов и бандитов и в жизни зад не
подниму, чтоб, хотя бы пол подмести.
Зато, настолько проникся сериалами, что уже не только понимать начал