"Артем Боровик. Спрятанная война " - читать интересную книгу автора

не вытравишь!")... В амнистию, может быть, и смог бы поверить, но я живу
здесь, в Америке, уже три месяца. И мне тут очень нравится.
От этих слов потянуло откровенным подхалимажем, но каким-то уж очень
детским. Я невольно поморщился. Так ведет себя беспризорный щенок, стремясь
понравиться человеку, подобравшему его на улице в стылый мокрый день.
- ..Меня Америка приняла, - продолжал он, вскинув голову и тряхнув
волосами, - дала мне работу. Я буду учиться. Там, - он почему-то кивнул в
дальний угол конференц-зала, - у меня такой возможности не было.
Я опять мысленно спросил его: "Это почему же?!"
- ..Я не хочу возвращаться домой, - он неожиданно усилил голос. - Как
отнесутся ко мне люди, если я вернусь?
Чисто психологически... Скажут: удрал, а теперь возвратился. Скажут:
он предатель! Мне не нужна амнистия! Я буду жить в Америке! Я отрекаюсь от
советского гражданства!
Последние слова он почти выкрикивал.
Завершил пресс-конференцию Алядинов. После него слово взял один из
наших дипломатов, разъяснил отдельные положения Сухаревского заявления.
Все, словно по команде, встали, разминая ноги, пряча диктофоны в
карманы.
Я побрел в гостиницу, где журнал "Регардис" забронировал мне номер и
прямо с порога повалился на скрипучую койку.
Я не мог заснуть и долго лежал, уничтожая сигарету за сигаретой,
прокручивая в голове события, встречи и разговоры последних дней. Потом,
словно на фотобумаге, опущенной в проявитель, в памяти начала
прорисовываться давняя кабульская всамделишная история, известная как
"Сказка про посла Табеева и солдата Круглова".
...Дело было еще в самом начале войны. Неожиданно до нашего посольства
дошел слух о том, что бежавший из советской части рядовой Круглов находится
в американской дипломатической миссии. Запросили наших военных. Те
рапортовали: никто не пропадал. Тогда запросили американцев. Они
подтвердили, но на просьбу о встрече с рядовым ответили: надо
проконсультироваться с госдепом. Тем временем военные признали факт
исчезновения Круглова из кабульской части, дав ему резко отрицательную
характеристику: лентяй, лоботряс и все такое прочее.
Парень был родом из Свердловска. Находясь в американском
представительстве, Круглов жил в комнате с не очень-то разговорчивым
морским пехотинцем, до того служившим в Западной Германии. Два солдата
помаленьку освоили язык мимики и жестов. Американец однажды спросил с
завистью: "Ты ушел, чтобы открыть в Штатах бизнес? У тебя там уже удочки
заброшены?" Круглов вылупил на морского пехотинца глаза и отрицательно
покачал бритой головой. "Чего же ты тиканул?" - не понял пехотинец. "Меня,
- ответил руками Круглов, - избивал ротный".
Как выяснилось, самым близким для Круглова человеком была его классная
руководительница. Связались с ней.
Она переправила в Кабул магнитофонную кассету с устным обращением к
бывшему ученику. Американский временный поверенный разрешил передать пленку
солдату и даже согласился на встречу советского посла с ним. Но при одном
условии: не оказывать на парня морального давления.
Встреча началась. Посол спросил: "Сынок, что случилось?" Круглов
объяснил, что ротный заставлял его ходить к дуканщикам - продавать