"Элизабет Боуэн. Мария" - читать интересную книгу автора

полностью затмив первую. Мария зажала рот платком, чтобы обмануть
бдительность Дилли, и, внушив ей таким образом, что ее того и гляди вырвет,
выскочила из школы. Укрывшись в "белом гнездышке", она брякнула о стол
подсвечник, достала писчую бумагу, смахнула щетки на пол, села и одним духом
написала:
"Тетя Ина, душечка! Ты, наверное, удивляешься, почему я так давно тебе
не писала. Дело в том, что в мою жизнь вторглось большое чувство, которое
заставило меня забыть обо всем на свете. Даже не знаю, как тебе об этом
написать. Дело в том, что я полюбила мистера Хэммонда, здешнего викария, и
он тоже меня полюбил, мы обручились и в самом скором времени поженимся. Он
прелестный, тяготеет к католичеству, у него ни гроша за душой, но я готова
быть женой бедняка, а этого не миновать, если вы с дядей Филипом на меня
рассердитесь, ну а вдруг вы, наоборот, разжалобитесь, когда я приду к вам со
своими детишками и встану у вас на пороге. Если вы не согласитесь на наш
брак, мы убежим, но я не сомневаюсь, душечка тетя Ина, что вы порадуетесь
счастью вашей племяшки. Об одном прошу - не забирайте меня отсюда, я умру,
если не смогу видеть Уилфреда каждый день, вернее, каждую ночь - мы
просиживаем с ним на кладбище ночи напролет при лунном свете, заключив друг
друга в объятия. Никто из семейства Доусли ни о чем не подозревает: я хотела
сообщить тебе первой, правда, местные наверняка все знают, потому что, на
наше несчастье, через кладбище проходит прямая дорога, но больше нам негде
было приютиться. И вот что интересно: ведь я оказалась права, когда говорила
вам, что, посылая меня сюда, вы не сознаете, чем это чревато. Зато теперь,
когда я знаю, чем это оказалось чревато, не могу передать, как я вам
благодарна: здесь я нашла свое счастье, потому что я бесконечно счастлива
любовью этого доброго человека. До свидания, взошла луна - мне пора бежать
на свидание с Уилфредом. От всего сердца любящая вас ваша племяшка Мария".
Мария в целом осталась довольна письмом, дважды перебелила его, на
экземпляре почище размашисто надписала адрес и легла спать. Кисейные оборки
гнездышка ласково колыхал ночной ветерок, взошла луна и осветила кладбище и
бледные вечерние примулы по бокам садовой дорожки. Дочери самой миссис
Доусли не улыбались во тьме более нежно и не засыпали более невинным сном.
В комнатах мистера Хэммонда не было календаря - на рождество ему
присылали их такую уйму, что он выбрасывал все до одного и впредь обходился
без них, поэтому теперь он мог вычеркивать дни лишь в уме. Мария должна была
пробыть здесь целых три недели плюс еще шесть дней, так что мистер Хэммонд
по утрам и носу не казал из дому, совершенно забросив своих прихожан под тем
предлогом, что пишет книгу о кардинале Ньюмане*. Дня не проходило, чтобы он
не получал открытки с изображением шаловливых белых котят, прыгающих через
розовые венки; а как-то, вернувшись домой, обнаружил на столе в гостиной
кочан цветной капусты, к которому была пришпилена бумажка с надписью "От
Вашего поклонника". Миссис Хиггинс, его хозяйка, сказала: мол, не иначе как
этот поклонник влез через окно, потому что она никаких таких поклонников в
дом не впускала, после чего мистер Хэммонд стал держать окна на запоре.
Утром в субботу, вслед за концертом хорового кружка, когда мистер Хэммонд,
согнувшись в три погибели над столом, сочинял проповедь, окно вдруг
затенилось. Мария, загородив собой свет, теперь не могла ничего толком
разглядеть и, прижав нос к стеклу так, что он побелел и расплющился, злобно
зыркала, вглядываясь в темную комнату. Потом попыталась было рывком открыть
окно.