"Салли Боумен. Секстет" - читать интересную книгу автора

зеркала за спиной служили обрамлением для прелестной головки, и весь триптих
был подсвечен мощными лампами без рефлекторов, создававшими светящийся ореол
вокруг темных тяжелых волос и бледного лица. По-видимому, эффект был
рассчитан заранее: Джини видела перед собой не одну женщину, а нескольких,
и, когда Наташа двигалась, они повторяли ее движения.
О длине ее волос можно было судить только по отражению, потому что они
были зачесаны назад и собраны в тяжелый низкий пучок. Была ли она красива?
Да, она действительно очень красива, думала Джини, но сущность ее красоты
трудно уловить. Может быть, ее красота заключена в этих черных прямых
бровях, в очертаниях скул или она в этих поразительных иссиня-черных глазах,
которые на экране и на сцене были способны передать тончайшие оттенки
эмоций, любое мимолетное движение души?
Возможно, красота этого лица и заключалась в его необычайной
подвижности. Лицо Наташи оставалось выразительным, несмотря на то, что речь
ее была начисто лишена выразительности. Она казалась напряженной и
настороженной, а еще - усталой. Она могла бояться или не бояться чего угодно
другого, но вопросов она действительно боялась. Джини это видела. Она снова
взглянула на часы. Актриса уже поднималась со стула. Оставалось две минуты.
- Вам, должно быть, не особенно приятно постоянное присутствие
телохранителей?
Вопрос, как Джини и надеялась, застал Наташу врасплох. Но она быстро
справилась с замешательством.
- Конечно. Но ведь это необходимо. В моем положении... - Она слегка
пожала плечами. - Уже несколько лет телохранители - часть моей жизни. Я
привыкла.
- Я слышала... - начала Джини, протягивая руку, чтобы выключить
магнитофон.
- Уверена, что слышали вы немало. - Актриса улыбнулась слабой улыбкой и
двинулась к двери.
- Как вы себя чувствуете на театральных подмостках? Вероятно, на
съемочной площадке вы больше защищены?
- На самом деле нет. Защищенной я себя нигде не чувствую. Магнитофон у
вас выключен? Мне не хотелось бы этого обсуждать.
Джини спрятала магнитофон в сумку и встала. Вдруг она поняла, что
страшно устала и ждет не дождется, когда наконец закончится эта встреча и
она сможет выйти из театра. Предполагалось, что в ходе интервью журналист
получает новую информацию, однако в таких интервью, как это, ничего
подобного обычно не происходило, и в неудаче Джини - справедливо или
несправедливо - винила не себя, а условия и обстановку встречи. После
часовой беседы она располагала от силы тремя-четырьмя замечаниями, которые
хоть в какой-то мере создавали образ актрисы Наташи Лоуренс. В результате
скорее всего получится статья, ничего или почти ничего не говорящая
читателю.
Джини взглянула на актрису, уже собравшуюся открыть дверь уборной, и
лишь ради идущего в гору молодого редактора выпалила последний вопрос, даже
не надеясь на ответ:
- Это правда, что вы собираетесь переехать в "Конрад"?
К ее удивлению, этот вопрос вызвал большее оживление, чем все
предыдущие. Наташа улыбнулась, потом засмеялась.
- Откуда только берутся все эти слухи? - ответила она. - "Конрад"? Не