"Элизабет Бойе. Воин и чародей ("The World of the Alfar" #4)" - читать интересную книгу автора

ты пока не готов к этому". И отсылала внука заняться каким-нибудь сложным
делом, чтобы он, измотавшись, позабыл о своем опасном любопытстве.
Когда Сигурду минуло восемнадцать, его интерес к собственному
происхождению слегка поугас: обнаружились иные, не менее интересные дела,
- к примеру, первый в его жизни поход по морю с неким дружественным
викингом, который намеревался посетить острова к югу от Скарпсея. Из
похода Сигурд вернулся настоящим мужчиной, и Торарна только радовалась,
видя, как он становится хозяином в их маленьком доме. Он купил рабов,
чтобы поставить еще бочек для сена, увеличить овечье стадо и распахать
побольше земель. Торарна решила, что вопрос о родителях тихо сошел на нет,
и вздохнула с облегчением.
Сигурд между тем просто оставил этот вопрос на потом, а вернее, на те
времена, когда по мирным берегам фьорда Тонгулль не перестанут рыскать,
точно хищные рыбы, мерзкие слухи о Торарне. Только-только Сигурд
утвердился во мнении соседей как удачливый викинг и рачительный хозяин - и
на тебе! Слухи тем более злили его, что ясно показывали, что думают соседи
о нем и его бабушке. Битва или кораблекрушение могут оборвать жизнь
человека, но память о нем останется жить - либо добрая, либо худая.
Положение Сигурда становилось шатким, и, если бы жители фьорда Тонгулль
решили выгнать Торарну, ему пришлось бы или умереть, сражаясь с ними, или
стать безземельным бродягой, жалким нищим изгоем. Второе означало
медленную смерть от голода и холода.
Сигурд хмуро уставился на носки своих башмаков и совсем не удивился,
даже не разозлился, когда под его взглядом у башмака отвалилась подошва.
Всю его жизнь стоило ему рассердиться, как его начинали преследовать
всякие неприятности, большие и маленькие. Неведомая сила ломала плуги и
инструменты, рвала в клочья упряжь; весла падали за борт, паруса
трескались - словом, творилось все, что могло еще больше разозлить
Сигурда. Сейчас он, проклиная свое невезение, поднялся, чтобы наконец уйти
отсюда, и вдруг заметил прямо перед собой на гребне крутого холма
неподвижного всадника на коне. Сигурд тотчас обнажил меч. Друг окликнул бы
его; только враг мог бесшумно подобраться так близко и глазеть на него так
невежливо и вызывающе.
- Ты кто такой? А ну, назовись! - громко велел Сигурд взмахнув мечом, и
сделал два шага вперед, чтобы лучше разглядеть чужака.
Тот, закутанный в плащ с головы до ног, не шевельнулся. Сигурд
остановился, глядя на чужака так же пристально, и вдруг ему почудилось,
что перед ним призрак. Незнакомец повернул коня вдоль склона, все еще не
отрывая глаз от Сигурда. В эту минуту дождь хлынул с новой силой, и, когда
Сигурд протер забрызганные водой глаза, силуэт неизвестного всадника уже
таял в тумане.
Сигурд заморгал.
- Это альв, чтоб мне провалиться! - пробормотал он вслух, на мгновение
забыв о том, что промок до нитки, - так затрепетало его сердце. Затем он
стремглав помчался вниз по склону, чтобы рассказать об этой встрече
Торарне, - та, похоже, знала древние предания как никакой другой скиплинг.
Она истово хранила свою веру, хотя вокруг все меньше людей верили в
истинность незримого мира и его обитателей. На бегу Сигурд сунул меч в
ножны, с улыбкой представляя себе, как изумится Торарна, когда услышит его
рассказ.