"Малькольм Бредбери. Тут вам звонили, а вы... " - читать интересную книгу автора

талантам и оценить ее очаровательную манеру письма.
Пожалуй, свой звездный час мы пережили в тот вечер, когда заполночь
вернулись домой, засидевшись в "Старом мельнике" за разработкой очередных
сюжетов - не помню точно, кажется, мы праздновали получение солидного
гонорара от американских издателей, присланного Натали - сама виновница, к
сожалению, не смогла присутствовать на этом маленьком празднике. У дверей
нашей берлоги нас поджидала хозяйка, - сгорающая от восторга и нетерпения.
- Нет, только подумайте! Тут вам звонили, а вы... - выпалила она при
нашем появлении.
- Простите, не понял? - опешил Спакс.
- Звонили. Ну, из этого... Из там...
- Откуда?!
- Ну, из журнала...
- Вы хотите сказать, из "Тайм"?
- Именно! А вас дома не было!
- Из "Тайм"! - взревел Спакс. - И что же они хотели?
- Статью. Про какой-то роман.
- Его? - Спакс кивнул на меня. - Или мой?
- Нет! Какой-то Натали Пел... Думали, она здесь живет. Но я сказала -
тут таких нет...
- Так и сказали?! - голос Спакса дрогнул.
- Ну да. Так и сказала...
Из "Тайм" нам так больше и не звонили. Вернее - звонили, но уже совсем
по другим поводам. До конца учебного года оставалось всего несколько недель,
нужно было рассчитаться с нашими диссертационными долгами, а Спаксу уже
прислали билеты на трансатлантический лайнер, который должен был доставить
моего друга в его родные пенаты - то есть, в Соединенные Штаты. Сидя на
бензедрине, он денно и нощно добивал диссертацию - добил-таки, и мы
вернулись в "Вертел барона", в последний раз пропустить по стаканчику перед
расставанием. Мы заказали по пиву, глянули в наши кружки - и увидели ждущую
нас впереди пустоту. Сотрудничеству пришел конец, и когорта писателей
подвергалась расформированию. Но... Вера и Барби - как выживут они, такие
одинокие, в этом жестоком мире? А Норман - пьянство может свести его в
могилу... И Питер - что же, теперь ему вернуться в поместье предков? А
Натали - неужто обожаемая, познавшая успех Натали, в платьях от "Пек и Пек",
в кашемировых свитерах, со значком женского университетского клуба, с ее
храбростью и упорством - неужели она написала свой последний рассказ? Как
сказал Спакс, ответ тут может быть только один. И вот, когда тем летом он
взошел на борт корабля, отплывающего в Филадельфию, - грузовоза размером с
калошу, где была-таки одна пассажирская каюта, - следом за ним по трапу шел
ваш покорный слуга - с пишущей машинкой в руке и коробкой рукописей под
мышкой. И то было прекрасное лето. От и до - в стиле Натали: Спакс и я
сидели у бассейна в шезлонгах и всячески старались помочь Натали выдать на
гора побольше очаровательных историй. А ближе к вечеру мы шли выпить по
чашечке кофе и глянуть на выставленные в витринах многочисленных лавчонок
журналы, выискивая на обложках анонсы наших - нет, ее, Натали, творений.
Ибо дела Натали шли более чем успешно. Из "Тайм" нам больше не звонили,
но зато к нам приходили письма, множество писем, адресованных Натали Пелам
Баркер. Такого количества писем вам и не вообразить. А потом настал день,
когда пришло письмо, которое, каюсь, я не сохранил, но написано в нем было