"Билл Брайсон. Остров Ее Величества. Маленькая Британия большого Мира " - читать интересную книгу автора

Увы, ничто хорошее не вечно. Несколько месяцев спустя Руперт
Мердок взял "Таймс" в свои руки, и через несколько дней здание
наполнилось таинственными загорелыми австралийцами в белых рубашках с
короткими рукавами. Они шастали у нас за спинами с табличками для
заметок и, похоже, взглядами снимали мерку на гробы. Существует
легенда, которая, подозреваю, могла основываться на истинном
происшествии: один из этих функционеров заглянул в комнатку на
четвертом этаже, битком набитую народом, спросил, что они здесь делают,
и, не услышав ни одного внятного ответа, единым махом уволил всех,
кроме одного счастливчика, который как раз выскочил к букмекеру.
Возвратясь, он нашел комнату пустой и провел в ней в одиночестве еще
два года, гадая, что стряслось с его коллегами.
В нашем отделе борьба за эффективность проходила менее остро.
Отдел, где я работал, подчинили более крупному отделу деловых новостей,
вследствие чего мне пришлось работать ночами, чуть ли не восемь часов в
сутки, и к тому же нам немилосердно урезали расходы. Но хуже всего было
то, что мне пришлось регулярно иметь дело с Винсом с телетайпа.
Вине был притчей во языцех. Он вполне мог бы считаться самым
отвратительным человеком на свете - будь он человеком. Чем он был, я не
знаю, могу только описать пять футов шесть дюймов злонравия, одетые в
нестираную футболку. Поговаривали, что он и родился не как все, а
готовеньким вывалился из материнского живота и тут же рухнул в сточную
трубу. В числе немногих простых и дурно исполняемых обязанностей Винса
была и такая: передавать нам сообщения с Уолл-стрит. Каждый вечер мне
приходилось самому вытягивать из него сообщения. Найти его обычно
удавалось в шумной беспорядочной суматохе телетайпа. Он сидел,
развалясь в кожаном кресле, отвоеванном в административном отделе
этажом выше, плюхнув перед собой на стол ноги в башмаках "Док Мартенс",
а рядом - вскрытую, а порой и опустошенную коробку с пиццей.
Что ни вечер, я робко стучался в открытую дверь и вежливо
спрашивал, не видел ли Винс сообщений с Уолл-стрит, напоминал, что уже
четверть двенадцатого, а нам следовало бы получить их в половине
одиннадцатого. Не мог бы он отыскать их в грудах забытых бумаг,
изливавшихся из его многочисленных аппаратов?
- Не знаю, может, ты не видишь, - отвечал Винс, - я ем пиццу.
К Винсу у каждого был свой подход. Одни прибегали к угрозам.
Другие к подкупу. Третьи стремились обаять. Я - умолял.
- Пожалуйста, Винс, не мог бы ты их мне отдать, ну,
пожалуйста. Всего-то секунда, а мне станет куда легче жить.
- Отвали.
- Пожалуйста, Винс. У меня жена, семья, а меня грозят уволить,
потому что сведения с Уолл-стрит всегда опаздывают.
- Отвали.
- Ну, может, ты просто скажешь, где они, а я сам возьму?
- Ты отлично знаешь, что не смеешь здесь шарить.
Телетайп принадлежал профсоюзу, носившему таинственное имя
NATSOPA. NATSOPA, чтобы держать в своих когтях нижние эшелоны газетной
промышленности, помимо всего прочего, хранила в тайне секреты
технологии - например, способ выдернуть из машины листок с телеграммой.
Винс, как мне помнится, прошел шестинедельный курс подготовки в